природы, и всякая там физиология никакой роли уже не играла. Было полное совпадение и блаженная вседозволенность, и милая раскрасневшаяся морда с виноватым и восхищенным выражением, и деликатность, столь умиляющая в мужчине, существе низшем, эгоистическом… Это же существо, наверняка инопланентное, думало не о себе, а о ней, продолжая помнить краем сознания, что она у него ненадолго, что все вообще ненадолго, – ее-то часто посещали такие мысли, и именно в постели: некоторым счастливцам почему-то в это время кажется, что они бессмертны, а она никогда не ощущала себя такой смертной, как во время близости. И сейчас тоже. Но сейчас к этой тоске примешивалось другое чувство, истинное счастье – рядом с ней тоже был необыкновенно смертный человек, и то, что они умрут оба, особенно сближало, позволяя принять и этот закон.

      – Ну ладно, – сказал он. – Я чайку принесу.

      – Чудесно. А потом?

      – А потом я тебе покажу, как это у нас.

      – Что, иначе?

      – Совсем иначе.

      – Ну прости, милый. Я тебя грубо изнасиловала, да?

      – Что ты, Кать. Очень познавательно, правда. Но у нас совсем не так. Мы сейчас попробуем, только у нас так устроено, что нужно время восстановиться. У вас, наверное, не так, да?

      – Так, так. Но вы же, пыынеры, всегда готовы…

      – Всегда готовы только почетные пыынеры. А я обычный.

      Он пошел в кухню – она успела заметить, что все-таки ей достался замечательный инопланетянин, высокий, тонкий, при этом без всякой болезненной хилости. Теперь было время рассмотреть комнату: она не видела толком названий его книг, но по обложкам угадывала стандартный набор плюс страшное количество фотоальбомов (главным образом природа; мы, значит, изучаем земную фауну?). Компьютер был титанически навороченный, с серебристым корпусом, идеально плоским монитором не меньше двадцати трех в диагонали, четырьмя колонками по углам жилища – вообще чувствовалось, что все деньги уходят сюда. Прочая обстановка была явно хозяйская; Игорь проговорился однажды, что квартиру снимает, потому что с родителями жить не хочет.

      Он вернулся с двумя кружками жасминового чая, потом принес миску мелких желтых шариков.

      – Это наша инопланетная еда.

      – Ну ты подумай! Альфа Козерога, а жрут кукурузу с сыром.

      – Это только кажется, что кукуруза. На самом деле это наша секретная вещь, ужасно сытная. Каждый шар возвращает силу и приносит день жизни.

      – Ну, дней на пять я себе уже наела.

      – Учти, я нарушаю все инструкции, давая тебе такую еду.

      – Тебя теперь вызывать ковер, отнимать зверьки, лишать шары?

      – Очень быть дорого каждый раз вызывать ковер из Москва на альфа Козерога. Мне присылать секретная шифровка: Юстас, Юстас, где шары? Почему кормить самка? Я выкрутиться, отвечать, что иначе она пожрать я. Быть вынужден утолять страшный посткоитальный аппетит. Не ешь много, станешь слишком толстая, я разлюбить, улететь.

      – А работа?

      – Какая работа, когда тебя толстая самка преследует сексуальными домогательствами…

      – Да, да. Кстати о домогательствах.