Война для Василия Алексеевича продолжалась до конца сорок третьего. Два боевых ордена он носил на груди. Напрасно ёрничал в тридцать девятом политрук части. Именно орден Красной Звезды вручили Василию первой наградой, всего через месяц с небольшим после того как он попал на фронт. Николаю удалось уговорить деда рассказать о первой награде. Рассказ Василия Алексеевича, скупой на детали, вовсе не касался сути произошедшего. Он лишь обмолвился, после длительных уговоров Кольки, что намечалось наступление и перед ним всё командование батареи собрали на совещание на местности. Он же опоздал по причине медвежьей болезни:
– Спешил я очень. Знал, что если опоздаю – по шапке надают, но скрючило живот так, что чуть ли не под каждым кустом присаживаться пришлось. Они в лощине собрались. Я бежал со всех ног, взобрался на пригорок, их уж видел, и тут свист мины. Я вниз упал, голову руками накрыл. Взрыв – прямое попадание. Всех положило на месте. Наступление назначено, несколько часов оставалось до начала. Пришлось мне – старшему – принять командование над батареей.
Вот и весь рассказ самого героя. Так же и о второй награде – ордене Славы третьей степени – он вспоминал с неохотой, выдавливая из себя короткие рубленые фразы. По рассказу Василия выходило, что накрыло гаубицу ответным огнём. Мина разорвалась рядом с орудием и уничтожила лучший орудийный расчёт дивизии.
Позже, в начале нулевых, Колька совершенно случайно узнал некоторые детали последнего боя деда. Его пригласили в качестве специалиста помочь наладить автоматику системы вентиляции на одном военном объекте – в здании архива Министерства обороны. Конечно, он знал и номер части деда, и когда того наградили. Почему не воспользоваться удачным стечением обстоятельств и не навести справки?
В архиве нашли наградной лист последней боевой награды Василия. Копию Кольке снять не удалось, но прочитанные им лаконичные строки из наградного листа врезались в память. Узнал он и о первой: «Чем ранее награждён (за какие отличия): Орден Красной Звезды За подавление основных средств противника и обеспечение продвижения пехоты». А про последнюю, после длинного списка уничтоженных в разное время блиндажей с вражеской пехотой, миномётной батареи, какого-то метательного аппарата, следовало краткое описание ноябрьского боя у безымянной высоты рядом с шоссе Витебск – Смоленск: «Под сильным артиллерийским, миномётным и пулемётным огнём, отлично оборудовав огневую позицию, огнём прямой наводкой отразил две контратаки 30 автоматчиков, поддержанных орудиями „Фердинанд“, пытавшихся овладеть шоссе и высотой…»
Никогда Василий не рассказывал об этом никому. Это его, личное. Его память и его боль. Страх и ужас боевого расчёта, преодолённые усилием воли, позволившей восьмерым молодым ребятам сначала