– Может быть, но не сегодня.
– У тебя все в порядке, сынок?
– Все нормально. Ладно, пап, я вас обнимаю. Скоро увидимся. Пока.
Услышав ответ отца, Алексей положил трубку. Откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Он подумал, что зря пообещал отцу приехать. Не было ни настроения, ни желания. Когай явственно чувствовал, как вдали от Гелены все сильнее погружается в пучину депрессии. Вчера рядом с ней он еще как-то держался, но сегодня уже не мог справиться со своим угнетенным состоянием. Совесть грызла его, и с этим он ничего поделать не мог.
Если бы он мог вернуть назад ту злополучную ночь. Не было минуты с той поры, когда Алексей, узнавший в кабинете следователя о гибели Андрея, не пожалел о случившемся. Зачем он тогда выскочил из квартиры следом за Подгорновым? Зачем следил за ним ночью? И самое главное, зачем совершил убийство? И то, что он не хотел его совершать и это получилось случайно, совершенно не успокаивало.
Порой ему казалось, что он живет не своей, а чьей-то чужой жизнью. И его сегодняшняя жизнь – это всего лишь сон. Завтра он проснется, и все, что в ней прожито (и хорошее, и плохое), растает, уйдет в небытие, забудется. Но заветное «завтра» все никак не приходило, и он продолжал жить в этом давящем сне.
За сутки после возвращения в его голову несколько раз пробивалась мысль: надо во всем признаться, сказать следователю, что это он, Алексей Когай, убил своего друга Андрея Подгорнова. Но он тут же гнал ее прочь, понимая, что если так сделает, то потеряет Гелену. Сколько ему дадут: пять, семь лет? Она его не дождется. А жизни без нее он не представлял. Лучше так, мучаясь от ревности, но рядом с ней, чем без нее.
Когай встал, подошел к бару. Перебрал несколько бутылок. Нет, коньяк, текила, виски, джин – все не то. Достал бутылку водки, пару стопок и пошел на кухню. Открыл холодильник и тут же усмехнулся самому себе – что хотел в нем найти? Перед отъездом все оставшиеся хорошие продукты он отвез родителям. На одной из полок лежал только кусок черствого черного хлеба. Алексей взял его и вернулся в комнату. Открыв бутылку, он налил обе стопки и одну тут же выпил. Понюхал черствую краюху и тут же налил себе еще водки. Содержимое второй стопки тут же отправилось вслед за первой.
– Земля тебе пухом, Андрюша. И прости меня, – прошептал Алексей.
Он снова потянулся за бутылкой, но от двери, переливисто наигрывая неприхотливую мелодию, в квартиру проник звук входного звонка. Когай пошел открывать.
– Привет, с приездом, – на пороге стоял Володя Слепцов. В левой руке он держал большой пузатый, видимо, довольно тяжелый пакет.
– Привет, проходи.
Они прошли в гостиную. Увидев на столе початую бутылку водки и краюху черствого хлеба, Володя сказал:
– О, да ты тут уже без меня начал.
– Да, решил помянуть Андрея.
– Я к тебе, собственно, за тем и приехал. Сегодня девять дней.
– Девять дней… Как быстро летит время, – задумчиво произнес Алексей. – Присоединяйся. Только с закуской