– Джин с тоником, – ответила Элфрида и проследила взглядом, как Глория Бланделл подошла к заставленному графинами столу в дальнем конце комнаты.
Глория щедро плеснула виски себе в стакан.
– Это вам. – Она передала бокал Элфриде. – Надеюсь, достаточно крепко. Вы любите со льдом? А теперь давайте-ка сядем. Устраивайтесь поудобнее и расскажите мне о вашем коттедже.
– Ну… он маленький.
Глория рассмеялась:
– На Пултонс-роу, как я слышала? Их строили для железнодорожников. Очень тесный?
– Да нет, на самом деле нет. Мебели у меня почти никакой, а мы с Горацио много места не занимаем. Горацио – это мой пес. Метис. Не красавец.
– А у меня два китайских мопса, вот они-то уж точно красавцы, да только кусают гостей и потому в данный момент заперты на кухне, сидят там в компании с миссис Масвелл. Но каким это образом вы попали в Дибтон?
– Увидела объявление в «Санди таймс». И фото. Мне коттедж показался очень милым. И недорогой.
– Я непременно должна прийти посмотреть. Давно не была внутри такого домика – с тех пор как навещала вдову станционного служителя. А чем занимаетесь?
– Простите, не поняла?
– Возделываете сад? Играете в гольф? Совершаете благочестивые дела?
Элфрида чуточку помедлила с ответом. Перед ней была сильная женщина, таких она угадывала сразу.
– Пытаюсь привести в порядок сад, но пока что дело ограничивается расчисткой.
– Увлекаетесь конным спортом?
– Никогда в жизни не садилась на лошадь.
– Откровенный ответ! Я увлекалась, пока мои сыновья были мальчишками, но это было так давно. У Франчески есть маленький пони, только, боюсь, она не очень-то им занимается.
– Так, значит, у вас есть и сыновья?
– О да. Уже взрослые, и оба женаты.
– Вот как…
– Я уже была замужем. Оскар – мой второй муж.
– Извините. Я не поняла.
– Не извиняйтесь, все в порядке. Мой сын Джайлз работает в Бристоле, а Кроуфорд – в Сити. Компьютеры или что-то там еще – я в этом мало разбираюсь. Конечно же, Оскара мы знали много лет. Наша церковь – на Рэли-сквер, церковь Святого Биддульфа. На похоронах моего мужа Оскар играл просто божественно. Вы не представляете, как все были удивлены, когда мы с ним поженились! «Он же закоренелый холостяк, – говорили мне, – ты отдаешь себе отчет, какую взваливаешь на себя обузу?»
Элфрида была заинтригована.
– Оскар всегда был музыкантом? – спросила она.
– Всю жизнь. Учился пению в Вестминстерском аббатстве, потом стал преподавать музыку в Гластонберийском колледже, несколько лет был там хормейстером и органистом. Потом переехал в Лондон и поступил на место органиста в церкви Святого Биддульфа. Наверное, так там и служил бы, пока его не вынесли бы вперед ногами, но тут умер мой дядюшка, и судьба распорядилась иначе.
Элфрида немного огорчилась за Оскара.
– А