Осень в Петербурге. Джон Максвелл Кутзее. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Джон Максвелл Кутзее
Издательство: Эксмо
Серия: Лучшее из лучшего. Книги лауреатов мировых литературных премий
Жанр произведения: Зарубежная классика
Год издания: 1994
isbn: 978-5-04-098850-1
Скачать книгу
быть, чаю? Я могу принести.

      Она приносит чайник, сахарницу, чашку, торжественно расставленные по подносу.

      – Это Павла Александровича костюм?

      Он откладывает сюртучную пару в сторону, кивает.

      Матрена стоит перед ним на расстоянии вытянутой руки, наблюдая, как он пьет чай. Его в который раз поражают чистые линии лба и скул, темные, влажные глаза, темные брови и белокурые, почти льняные волосы. Он ощущает прилив чувств противуположных, как будто две волны плещут одна о другую: потребность защитить эту девочку и потребность наотмашь ударить ее за то, что она жива.

      Хорошо, что я прячусь, думает он. Такому, как сейчас, мне среди людей делать нечего.

      Он ждет, когда Матрена что-нибудь скажет. Ему хочется услышать ее голос. Конечно, предъявлять требования к ребенку – поступок непозволительный, но он их все-таки предъявляет. Он поднимает на нее взгляд. Ничего прикровенного нет в этом взгляде. Полная обнаженность.

      Ей удается выдержать этот взгляд один только миг, затем она отворачивается, неуверенно отступает, приседает в странном, неловком реверансе и выскакивает из комнаты.

      Он сознает, даже с самого начала этого эпизода, что не забудет его и, быть может, когда-нибудь вставит, переиначив, в одну из своих книг. Нечто подобное стыду пронзает его – стыду, впрочем, поверхностному и недолгому. Сначала в сочинениях его, а там и в жизни стыд, похоже, утратил былую свою силу, сменившись пустым, безнравственным безволием, которого никакие крайности не страшат. Вот как если бы он видел краем глаза тучи, летящие на него с ужасающей скоростью грозовые тучи. Они способны смести все, что преградит им путь. И он испуганно, но тоже и возбужденно ждет, когда разразится гроза.

      В одиннадцать по его часам он без предуведомления выходит из комнаты. Ниша, в которой спят Матрена с матерью, занавешена, но Анна Сергеевна еще не легла, она сидит за столом и что-то шьет при свете лампы. Он переходит комнату и садится напротив нее.

      Ловкие пальцы, точные движения. В Сибири он выучился шить, нужда заставила, но не с таким плавным изяществом. В его пальцах игла выглядит диковиной, стрелою из Лилипутии.

      – Свет, пожалуй что слабоват для такой тонкой работы, – негромко произносит он.

      Она наклоняет голову, как бы говоря: «Я слышу», но также: «Что ж тут поделаешь?»

      – Матрена – единственное ваше дитя?

      Она взглядывает ему прямо в лицо. Ему нравится эта прямота. Нравятся ее глаза, нимало не ласковые.

      – У нее был братик, но он умер совсем маленьким.

      – Значит, вы знаете.

      – Нет, не знаю.

      Что она хочет сказать? Что смерть младенца сносится легче? Она не объясняет.

      – Если позволите, я куплю вам лампу посильнее. Грех так рано портить глаза.

      Она снова кивает, словно отвечая: «Спасибо за участие, но я не стану ловить вас на слове».

      Так рано: а он что хотел этим сказать?

      Он уже несколько времени ясно сознает, что не станет удерживать слов, которые приходят следом.

      – Меня