Забайкальский военный округ, который переводили как «забудь вернуться обратно». Льготной зоной он не считался, в отличие от северов, и служить там могли десятилетиями, перемещаясь из каких-то там деревень в Монголию и обратно. Его тоже решили разбавить отличниками.
Помню, один из наших краснодипломников, умница, отличник, с каменным лицом выслушивает приговор кадровика:
– В Лесогорск ЗАБВО распределяетесь. Да, климат там тяжелый. Оперативная обстановка сложная. Квартир нет. С едой туго. Но вы не бойтесь, лет через десять мы вас заменим.
Парень не выдержал и процедил:
– Да пошел ты на…
Кстати, побывав в должности зампрокурора ЗАБВО, теперь он заместитель начальника военно-следственного управления по Москве, так что у него заслуженно все сложилось на отлично. Человек сделал себя сам, своим умом и трудолюбием.
Я попросился в Закавказье – там тепло, вино, хачапури и города большие. Меня туда и направили. Как раз приказ был – кавказцев туда не направлять. В развитие этого приказа все кавказцы вместе со мной туда и поехали – у них у всех обстоятельства были исключительные.
Поскольку институт был выше по статусу, чем обычное военное училище, давал академическое образование, то нас страшно бесило, что мы как обычные люди вынуждены носить синие поплавки военных училищ. Имели право на белые академические поплавки, но нам их никто не давал. И вот перед выпуском наши предприимчивые прапорщики-хозяйственники втихаря развернули бойкую такую торговлю – то ли десятку академический значок стоил, то ли типа того. Затраты оправдались – в войска уехали не какие-то там синепоплавковые «дубы», а «академики»! Кстати, на местах эта пыль в глаза действовала. Не раз слышал уважительное: «Такой молодой, а уже академию окончил!» Поступление в академию было мечтой для строевого офицера, а тут лейтенант – и уже оттуда. Завидно же!
Глава 13
Военные юристы
Ну, а что теперь с моим родным вузом? Недавно проезжал мимо него, и меня поразило, насколько же он маленький. Для меня это был целый мир, а сейчас всего лишь небольшая застроенная площадка. И невзрачно как-то. Шикарный забор чугунный с пиками, на которых самовольщики боялись пронзенными повиснуть и куда мы вешали стащенный из кабинета криминалистки манекен в военной форме, который дежурные принимали за обнаглевшего курсанта-самовольщика – сейчас вместо него унылая бетонная ограда. «Хилтон» снесли, на его место водружен жилой дом со стеклянными окнами в рост. Все не то и не так. Или это старческое брюзжание?
Перемены тряхнули наш институт сильно. Когда напасть и мор навалились на нашу страну, какое-то болезненное мироощущение проникло и туда. Девяностые стали