Многие арабы поддержали Усаму бен Ладена, и против американцев начались теракты, и не все из них были организованны по приказу бен Ладена.
Обдумав всё это, Хароги осторожно начал:
– Усама может грозно вещать о своей ненависти к Америке, его группы, которые он впрочем, не всегда контролирует, даже могут совершать какие-то действия против американцев, но Усама бен Ладен, слишком хорошо знает правила игры и никогда их не нарушит.
– Жизни претит статика, – улыбнулся Конте, – наша жизнь динамична, а раз так, то меняются условия и уж конечно меняются правила игры.
– Я вас не понимаю Фрэнк, – вскинул брови Хароги.
Конте, взглянув в глаза своему собеседнику, сказал:
– Усаме пора перестать болтать о ненависти к Соединённым штатам и начинать действовать. Иначе он начнёт терять своих сторонников.
– Где и какие акции он должен планировать? – спросил Хароги.
– Убедите его готовить акции в самих США, и они должны быть резонансными.
– Скажите Фрэнк от чьего имени вы говорите? – от этого разговора у Хароги вспотела лысина.
– Это целиком моё предприятие, – усмехнулся Конте.
– Но это, же война! – воскликнул Хароги. Он протёр свою лысину носовым платком, убрал его в карман пиджака и продолжил: – А на войне, как известно, убивают.
– Вы беспокоитесь за свою жизнь? – уточнил Фрэнк Конте.
– Конечно! – усмехнулся Хароги. Он оглянулся кругом, нет ли свидетелей их разговора, и продолжил: – Я при таком раскладе нежелательный свидетель, а такие люди, долго не живут.
– Ну, какой же вы свидетель! – усмехнулся Конте. Он посмотрел на папашу, резвящегося со своими детьми, и продолжил: – Не станет же Усама бен Ладен, посвящать вас в детали всей операции. Вы всего лишь посредник, но от вас тянуться многие нити, а с вашей смертью они обрываются. Их восстановление весьма дорогостоящее дело, потому ваша смерть не рентабельна. Усама бен Ладен, напротив, фигура декоративная, а декорации, периодически меняют.
– Джоэль, Мелони не мочите ноги, вода ещё слишком холодная! – закричал своим детям папаша.
«Боже! У него и детей зовут, так же как моих», – изумился Конте. Своему собеседнику он сказал:
– Раз мы с вами всё обсудили, не смею вас больше задерживать мистер Хароги. Счастливой вам рыбалки.
Фрэнк поднялся со скамейки и направился к дороге. Поравнявшись со скамейкой, на которой сидел парень в клетчатой рубахе, он сказал:
– Не плохой день выдался, не правда ли? – и, не дождавшись ответа, пошёл дальше.
– Хороший день, – кивнул Эдвин Мортон, глядя в след удаляющемуся Фрэнку Конте, и подумал, что не только денёк выдался хорошим, но и обстоятельства у него сложились удачно. В четверг, его бывшая жена Патриссия, попросила забрать детей на недельку к себе. Её новый муж, предложил ей отметить трёхлетие их семейной