Эксперимент Зубатова. Легализация рабочего движения в первые годы XX в.. С. В. Медведев

Московского охранного отделения, в тот же год он получает орден святого Станислава второй степени: «Государь Император в 18 день сего мая Всемилостивейше соизволил пожаловать его, Зубатова, кавалером ордена св. Станислава 2 степени; “об отличной усердной и ревностной службе Помощника Начальника Отделения, губернского секретаря Сергея Зубатова, по засвидетельствовании Господина Министра Внутренних Дел”»[154]. В 1896 г. С. В. Зубатов назначен начальником Московского охранного отделения, а уже в 1900 г. он получил очередную награду, на этот раз из Болгарии. 15 марта 1900 г. представитель дипломатического агентства Болгарского княжества обращался к Сергею Васильевичу с депешей: «Я покорнейше прошу мне подтвердить получение их (документов о награде. – С.М.) и в то же время сообщить, получили ли Вы уже их: Вы – командирский Крест, а Г-н Медников – офицерский Крест Болгарии гражданской службы»[155].

      Практически сразу после повышения по должности С. В. Зубатов начинает претворять в жизнь свои наработки в политическом розыске и производит аресты среди московских социал-демократов, пытаясь завербовать из их числа агентов для руководства рабочими организациями. Посредством неформальных разговоров с подследственными Зубатов формировал секретную агентуру для реализации своих идей в деле политического сыска. Пройдя школу секретных сотрудников, он лучше, чем кто-либо, понимал их психологию, был ближе к их интересам. Сам Сергей Васильевич так отзывался о своих разговорах с арестованными: «Теперь для меня ясно, почему я мучился столько времени: мне нужно было по совести сознать свое превосходство над революционерами, и здесь шахермахерствуют самым богопротивным способом; я искренне говорю с людьми и тем самым щиплю их за сердце, а тут ловкость акробата. Если так надо вести дела, то я – пошлый дурак, зря себя мучающий. Но это не так. Моя система бесед адски трудная, но, думаю, бесконечно благодарнее таких “приемов”. Ведь, узнав о них, можно все и вся возненавидеть от всей души, сердца и помышления. Это не примирение с врагом, а разрыв на век»[156].

      Встречи с подследственными чередуются с полезными командировками: так, 5 ноября 1900 г., по собственному признанию, Зубатов вернулся из Гродно: «Вернулся в воскресенье, 5 ноября, из командировки. Проговорил за это время 33 часа. Забастовка у Шершеневского работницами (130 человек) проиграна. 30 папиросниц стали на работу, вместо забастовавших запаковщиц. Полиция не арестовывала. Революционная интеллигенция, подбившая их на забастовку, жестоко потрясла свой авторитет. Имевшие, в случае благоприятного исхода, стать – пекари, портнихи, Харина, Лапина и др. – от своей мысли отказались, сконфуженные инцидентом»[157]. Эта поездка, вероятно, была совмещена с посещением Варшавы 31 октября, о котором Сергей Васильевич писал П.Д. Святополк-Мирскому: «Завтра, во вторник, 31 октября, со скорым поездом еду на свидание, в Варшаву. Проживу нелегально, на имя Павлова, и ни с кем из тамошних, кроме Сачкова, не увижусь. В отлучке пробуду 5–6 дней. Чтобы не задерживать

Скачать книгу