– Да уж, тяжелый случай! А ты знаешь что разрушила мою мечту? – заговорил снова весело Дмитрий, пытаясь поднять настроение Виктории, которая заметно загрустила. – Я думал что ты непременно с Венеры, ну или Марса, наконец! А ты из местных…
Женщина на секунду усмехнулась. Дмитрия это приободрило.
– И все же я не понимаю – хорошо, пусть ты права, нечто может существовать без понятия. Тогда, сопоставь некое безымянное существование и нашу, земную действительность, выраженную в словах и назови вещи из твоего мира, земными словами! Примерно так по аналогии переводят на Земле с одного языка на другой. Попробуй?
– Можно, но не все есть возможность выразить, многого у вас нет! Я искала в книгах, но не нашла ничего подобного, – Виктория с сожалением произнесла последние фразы.
– Достаточно будет и того что совпадает! – заверил ее Дмитрий.
– То, что есть там, и не названо, совпадает с тем, что здесь и имеет слова… – снова загадками заговорила Виктория. Дмитрий вконец запутался:
– А что же может быть еще? Как там живут, что делают, как размножаются? Кстати, там есть еще, точнее был, кроме тебя, – Виктория закивала головой, – и много?
– Я же сказала – все как здесь!
– А они тоже здесь, или остались у себя дома? – не сдержав улыбки, сказал Дмитрий.
– Не знаю…, – потупила вдруг взгляд Виктория. – У меня есть чувство, и оно ведет меня. Только меня и никого больше.
– И что же это чувство говорит тебе? То есть что ты чувствуешь?
– Что я должна остаться здесь… до, – загадочно сказала Виктория.
– «До» чего? Или тоже не можешь сказать? – Виктория энергично закивала в ответ. Дмитрий выпрямился и стал еще быстрее расхаживать по комнате, что-то соображая. Виктория следила за ним лишь глазами, смотрящими с низко опущенной головы.
Вот так было всегда, только начав разговор о неизвестном прошлом, как Виктория тут же оказывалась в эмоциональном тупике, прерываясь и возможно, злясь, уходила от разговора. С каждым новым днем в этом человеческом мире, новый разговор с ней о ее мире мог продлиться все больше, но снова недостаточно, чтобы понять что-то из него. Впрочем, и это вселяло надежду. Рано или поздно, Дмитрий надеялся все же разговорить ее. Теперь, когда она изучила и поняла об этом, обычном, человеческом мире достаточно, она со временем могла и прояснить ситуацию со своим.
Когда и при каких обстоятельствах это могла произойти никто не знал, как не знала сама Виктория. Заподозрить ее нечестности или нежелании открыть правду, нельзя было. Дмитрий, остановившись, тяжелым и длинным взглядом посмотрел на женщину, все так же неподвижную и следящую за ним. Надо было что-то сказать, приободрить ее, но слов не было – много было сказано и еще больше скрыто, такое горячее и неудержимое, нуждающееся быть высказанным, быть разделенным с другим, но с трудом удержанное в силу обстоятельств.
– Прости, –