От этого можно было заболеть, честно. Вокруг глубокий космос – даже пол прозрачный. Мария помнила, что побывала здесь во время ознакомительной экскурсии по кораблю, но сейчас она впервые попала сюда после отлета с Луны.
От панорамы, от терминалов, от кресла пилота и скамей ее отвлекло старое тело Хиро – оно плавало под самым куполом – на шее петля, веревка привязана к одной из скамей. Лицо у него было багровым, глаза выпучены.
– Ох. Там… – Хиро с трудом сглотнул и продолжил: – Там я.
Позеленев, он отвернулся.
– Не знаю, чего я ждала, – тихо сказала Мария, глядя в распухшее, искаженное страданием лицо, – но только не самоубийства. И вообще я думала, что ты тоже выжил.
– Не думал, что повешусь, – ответил Хиро. – Я вообще не ожидал такого. Мне все теперь кажется реальным.
И он зажал рот рукой.
Мария знала, что излишние проявления сочувствия могут заставить нервничающего человека вконец потерять самообладание, и потому решительно сказала:
– Не смей тут блевать. Мне и так придется мыть секцию клонирования, а ты видел, какой там кошмар. Не добавляй мне работы.
Он сердито посмотрел на нее, но на его лицо снова вернулись краски. И больше он не смотрел вверх.
Что-то осторожно коснулось затылка Марии. Она ухватилась за это и увидела коричневый кожаный ботинок. Второй такой ботинок был на ноге у повешенного.
– Похоже, начинает вырисовываться последовательность событий, – сказала Мария. – Тебя должны были повесить, когда еще работало тяготение. Я считаю, что это хорошо.
Хиро по-прежнему стоял спиной к мостику, лицом к выходу. Глаза его были закрыты, и он глубоко дышал. Мария положила руку ему на плечо.
– Давай. Нужно заняться двигателем.
Хиро обернулся и сосредоточился на терминале, где мигал красный огонек.
– Ты сможешь включить его без РИН? – спросила Мария.
– Наверное. РИН контролирует все, но, если он выходит из строя, для нас это не конец света. Мой ботинок?
Последний вопрос прозвучал небрежно, как будто это ничего не значило.
– Да.
Мария проплыла наверх и внимательнее осмотрела тело. Трудно было утверждать с уверенностью – лицо удавленника было страшно искажено, – но Хиро не походил на прочих членов экипажа. Все остальные выглядели так, словно с отлета со станции Луна прошли десятилетия. А Хиро казался точно таким же, как сейчас, он как будто только что из бака.
– Эй, Хиро, думаю, во время полета ты хоть раз да умер. Вероятно, недавно. Этот клон новее остальных, – сказала она. – Пора записывать странности.
Хиро издал такой звук, какой могло бы издать животное, попавшее в ловушку. Чувство юмора отказало ему. Он сурово посмотрел на Марию и на клона.
– Ладно. Это она.
– Что она?
– Последняя