Забавно, что самому Игорю все эти дискуссии вокруг его вокала были до лампочки. Он «никогда не рефлексировал по этому поводу и не искал других вокалистов в свои проекты». Вопроса о том, чтобы в его группе пел не он, для Сукачева «не существовало». Да и могло ли быть иначе? Сначала на ощупь, а вскоре совершенно осознанно Гарик потащил на сцену свой личный рок-театр, ядром коего являлся не вокалист и даже не автор песен (далеко не весь ранний репертуар Гарика написан им лично), а именно фронтмен, как генератор образов и эмоций. В «Закате…» этого еще в полной мере не требовалось или не чувствовалось всеми участниками группы. Потому с подачи Кузина, тянувшегося, условно говоря, к «модному звучанию», Сукачева могли спокойно попробовать заменить на того, кто просто лучше поет. Но быстро все отыграли обратно. И в 1979 году «Закат солнца вручную» в составе: Гарик Сукачев – вокал; Павел Кузин – ударные; Павел Казин – клавишные; Геннадий Полешнин – гитара; Сергей Бритченков – бас, – записал свой первый и единственный магнитофонный альбом, начинавшийся песней «Быть самим собой», за которой следовала почти прог-роковая «Эдгар По» с протяженными инструментальными фрагментами и нуаровым текстом, а затем звучала романтичная (тут проскальзывало что-то от будущего Гарика), похожая на притчу, тема про «больших и маленьких людей, больших и маленьких дураков». Завершалось все максималистской композицией «Нас не понимают».
Четвертая серия
Мимо армии и колонии
Какой-то народ, видимо, понимал «Закат…» и принимал Гарика в качестве солиста, ибо концерты группа давала. «Я регулярно устраивал наши выступления в подшефных заводу школах, – поясняет Кузин. – На выпускных тоже играли, и весьма успешно. Получали за вечер рублей шестьдесят. Тут же все пропивали. Вернее, почти все. Иногда на что-то копили, на гитарные усилители, например…»
Запись «закатного» альбома, заработок на школьных дискотеках, попойки с товарищами по рок-н-роллу, тусовки в студенческих общагах (хотя сам Игорь студентом не стал) – это все происходило с Сукачевым в то время, когда он должен был бы считать «сто дней до приказа», отдавать салагам свою порцию сливочного масла в солдатской столовой и ждать «дембеля». Но хитрый Гарик увернулся от такого счастья. Полезно для себя и удручающе для папы.
«Отец очень хотел, чтобы я в армии отслужил. Но я сделал все, чтобы этого не произошло. Все мои тушинские сверстники туда ушли, а я откосил. И никто мне особо в этом не содействовал. Сам знал, что нужно делать. Я понимал, если окажусь в армии – отстану от тех ребят, с которыми общаюсь. Все, кто уже в андеграунде, за два года рванут вперед, а я – не рвану. Кроме того, я видел людей, которые оттуда возвращались. В основном тех, кто жил в моем дворе. Среди