Когда группа добралась до кратера, не превышавшего в диаметре двух метров, каждый захотел в него заглянуть и убедиться, что там ничего не видно, что оттуда не поднимается шум, а лишь доносится слабый затхлый запах, точно от щепоти отсыревшего табака, застрявшего в чубуке трубки. Свет вдруг померк, словно день отказался рождаться, и солнце вновь растворилось в море, покрытом тяжелой темно-серой пеленой. Заметно похолодало. От пота, выступившего на лбах и в подмышках, людей стала пробирать дрожь. Стоило покончить с непростым делом как можно скорее, иначе, оставаясь здесь, можно было подхватить простуду и приманить к себе смерть.
Спадон вместе с Учителем подтащили груз к краю пропасти. Все встали полукругом. Кюре осенил крестом тент, на который Спадон взирал с печалью – превосходный, еще совсем новый, способный прослужить долгие годы. Об этом и говорил требовавший возмещения расходов Америка, которому Мэр велел «закрыть пасть» и пообещал заплатить за этот дерьмовый тент из своего кармана, если понадобится, после чего Америка действительно заткнулся, пристыженный, но затаивший обиду. И Спадон, который терпеть не мог, когда даром разбазаривали добро, подумал, что у трех трупов не было никакой нужды в этом тенте для их последнего путешествия, и не являлось ли дополнительным грехом то, что вещь, настолько полезная для живых, отдавалась мертвецам без всякой надобности.
Кюре прочел молитву, кое-как, комкая и пропуская слова. Все дружно перекрестились. Пчелы тоже, кажется, прониклись важностью момента, собрались вместе и летали молча. Потом священник вновь благословил голубой тент, откуда вода уже хлестала фонтаном. Оставалось только сбросить его вниз. Сия печальная участь выпала Спадону, понукаемому Мэром. Доктор, который наконец-то отдышался, с приклеенной к губам первой за это утро сигарой, сделал символический жест рукой. Правда, понадобилась помощь Учителя: нужно было толкнуть посильнее, так как тяжелый груз цеплялся за неровности почвы. Но три мертвеца, пришедшие неизвестно откуда, никак не желали расставаться со своим новым окружением. Так что пришлось навалиться всем миром и толкать по команде Мэра: «Раз, два, три!»
И лишь тогда голубой тент наконец полетел в отверстие, сопровождаемый шелестом шелка и пчелами, бросившимися вслед за ним и обрекающими на одиночество и священника, и остальных. Все дружно наклонились над краем бездны, стоя бок о бок, задыхаясь и пытливо вглядываясь во мрак. Каждый прислушивался, но внутри царила мертвая тишина. Можно было поверить, что три трупа канули в вечность, и им не грозило ни наткнуться на трещину наклонной стенки канала или выступающую