– Жизнь-то налаживается, дорогие мои друзья, – заявил Варий. – Я к тому, что мы уже подзабыли ужасы гражданской войны, чудовище Максимина… те жертвы, что были принесены. Думайте, как хотите, а Гордиан дела в государстве на нужный лад повёл – вояк от власти убрал, возвысил сенат и города. Теперь же Филипп его путь продолжает и прислушивается к советам достойных мужей.
– Это правда, вот только налоги… Особенно на Востоке под их бременем едва можно дышать, – возразил Гиппарх. – Люди, что окружают императора, замешаны во многих злоупотреблениях и воровстве. Цены растут, опять же… Кого в этом обвиняют? Нас, не сомневайтесь. Черни и дела нет, что идёт порча монеты, что с нас дерут всё больше за любые повинности.
– Ты верно говоришь, – сразу же согласился Варий. – В моих доходных домах постояльцы отказываются платить, ссылаясь на разорение. У тебя также, друг Сатир? Я знаю, что ты держишь несколько инсул.
– Держу, ибо не считаю правильным упускать возможности заработать, – подтвердил ланиста. – Собирать оплату теперь стало сложно, и мои арендаторы часто тянут, но я всё же стараюсь находить нужные слова для убеждения.
– И гладиаторы, должно быть, съедают на немаленькую сумму, – усмехнулся Афиний. – Они едят не так как ты, Гиппарх. Им нельзя быть похожими на живых мертвецов.
– Все вы знаете, что мы живём от одних игр до других, – сказал Сатир. – Когда город доволен, тогда и мы довольны.
– Ты напомнил мне о тех играх, что грядут в Риме по случаю празднования его тысячелетия, – подал голос Полиэн. – Подумать только, как долго уже стоит Священный город. Однако и он ничто пред временем Вселенной.
– Да, эти игры должны стать чем-то выдающимся. Я