Августо упекли за решетку, где он вскоре помер от язвы с прободением; Карлотта с маленькой Пьериной, которая на момент смерти биологического отца едва пошла в школу, на полном ходу влетела на мель. У нее был купленный Августо бар, и Карлотте, наступив на горло своей песне, пришлось заняться бизнесом вплотную. В процессе этого она пару раз оказывалась на шаг то от тюрьмы, то от недобровольного дайвинга с портового причала, но как-то обошлось. Зато все свое зло за такую la vita di merdoso она сгоняла на бедной Пьерине. Попутно используя в своих целях ее рано проявившуюся привлекательность… нет, она не торговала дочерью, salve la Santa Madonna, хотя порой и угрожала отправить ее на панель. Но, с подачи донны, точнее, доньи Карлотты Пьерина с самого раннего возраста стала пользоваться своей привлекательностью, чтобы посетители бара как можно больше оставляли на кассе общеевропейских купюр. Ей это удавалось, хоть подчас она и сильно рисковала. Со временем Пьериной овладела какая-то обреченность – она понимала, что, рано или поздно, найдется кто-то, кого остановить не удастся. Пару раз она порывалась бежать, но всякий раз возвращалась.
Когда кошмар Пьерины едва не сбылся, все изменилось. Ее почти затащили в одну из кабинок фальшивого третьего туалета бара, когда оттуда вышел некий юноша, справивший там нужду, по простоте душевной не заметив, что кабинка не предназначена для подобного надругательства. Юноша среагировал молниеносно – одним движением выдернул из джинсов ремень, намотал на кулак пряжкой на костяшки и раскроил скулу одному из обидчиков Пьерины, бывшему, к тому же, из первой волны «понаехавших» с той стороны Тунисского пролива.
Его напарник, которого пока не защищали законы Евросоюза о мигрантах, попытался отомстить парню с помощью подручного средства, в просторечье именуемого «нож-бабочка». Лучше бы он этого не делал – Пьерина, перепуганная до зубного цокота, даже не поняла, как, но незадачливый потомок тунисских пиратов покинул бар с «бабочкой», кокетливо торчащей у него чуть ниже лейбы, сообщающей заинтересованным лицам, что его брюки имеют отдаленное родство с знаменитой продукцией предприимчивого еврея Леви Страуса. Пообещав напоследок сравнять бар с лица земли через пять минут, а уж Пьерине устроить такое, чего даже в порнухе для извращенцев не покажут.
Парень, представившийся Чезаре, посоветовал Пьерине не хипишевать, поскольку она под защитой самого Чезаре Корразьере. После чего пригласил в кино, а затем вышел на террасу бара, где оккупировал столик, и стал ждать.
Подранки вернулись час спустя в компании таких же отбитых корешей. Чезаре встал из-за стола, держа руки в карманах