Но и аргументов, которые могли бы извинить за нарушенное обещание, она не видела. Знал ли Яари ее так же хорошо, как знала себя она? Видел ли он, что с ней делает время? Заметил ли ее возрастающую забывчивость, ее рассеянность, ее испуг? Случайно ли было то, что он с такой настойчивостью напоминал о том, что она может заблудиться? То, что она потеряла в дьюти-фри реальное представление о времени… он имел в виду и эту опасность?
Ей стало страшно. Да, она действительно захотела совершить это путешествие без него. Одна. И до последней минуты она не верила, что трепетавший над нею муж не настоит – вопреки всему – на том, чтобы сопровождать ее. Не потому ли чувствовала она какое-то раздражение и даже переходящую в злость досаду. Она ни в чем не виновата, но разве обещание, данное мужу под давлением и в самую последнюю минуту, не освобождало ее от обязательства сдержать свое слово, разве необходимо было воспринимать сказанное буквально?
Она посмотрела на бывшую ученицу, бросавшую нетерпеливые взгляды в сторону паспортного контроля. И приняла решение.
– Все в порядке, – сказала она. – Шесть часов ожидания не бог весть какой подарок. Но человек в силах перетерпеть и такое, верно? Мне вовсе не хочется заставлять твоего мужа заниматься моими делами. Сейчас я найду какой-нибудь тихий уголок и сяду там. Утром я успела купить в нашем аэропорту какой-то роман, и мне кажется, что сейчас самое время заняться им. Когда читаешь, время просто летит.
И с этими словами, к огромному разочарованию красноволосой дамы, она повернулась в сторону зоны транзитного ожидания и покатила туда свою поклажу, лавируя среди корзин и коробок других пассажиров, отыскивая взглядом то место, где три года назад она терпеливо ожидала объявления о посадке на израильский рейс, сидя рядом с мужем.
То давешнее кафе никуда не делось и было столь же малопривлекательным, как и тогда, с той лишь разницей, что сейчас освещение стало чуть лучше, да и количество столиков и стульев, несколько обновившихся, заметно возросло. Менее мрачными выглядели и стены, обклеенные рекламой и многоцветными постерами, восхваляющими достоинства местных ресторанов и гостиниц. Поначалу Даниэла огорчилась, не понимая, где же здесь найдет она вожделенный тихий уголок, но уже в следующее мгновение перехватила приглашающий жест официанта, выкатившего откуда-то столик.
– Спасибо, – сказала