Кэтрин подумала над этими словами.
– Итак? – продолжал он.
Она растерянно моргнула.
– Что – итак?
– Сон был хорошим?
– Ах… – Кэтрин сжала губы, вспоминая, но тут же поняла, что Джокер ее испытывает, и нахмурилась. – Откровенно говоря, мне он показался довольно скучным.
– Хм, вы сердитесь. Что ж, вы и не должны быть Милой. Вы ведь уже сказали, что вас зовут Кэтрин.
Он мягко и необидно засмеялся.
– Я вижу, воспоминание об этом сне вернуло краску на ваши щеки. Когда вы упали в обморок, то побледнели, как белая голубка. Прошу простить Ворона за то, что напугал вас.
Кэтрин вспомнила тень, протершуюся над лужайкой в саду, фигуру в капюшоне, которая занесла у нее над головой топор, и вздрогнула.
– Нет, это был не Ворон. Мне показалось, что я видела… нет… никого.
– Никого? Я и сам постоянно его вижу.
– Я ведь уже объясняла, в зале было очень душно, вот и все. А я целый день ничего не ела.
– Да и пыточный корсет, несомненно, не облегчал положения.
Кэт ощетинилась еще сильнее.
– Дамское нижнее белье – неподобающая тема для обсуждения.
Джокер поднял руки в знак капитуляции.
– Беру свои слова назад, миледи. Уверен, что главная причина обморока – недоедание. Вот. – Он сунул руку в висящий на поясе мешочек и вынул шоколадную конфету. – Я приберегал ее на потом и, как теперь выясняется, не для себя, а для вас.
– Ах, нет, нет. Я не могу. Я еще не совсем пришла в себя. От этого мне может стать дурно.
– Говорят, лучше сначала съесть, а потом лишиться, чем не есть совсем.
Кэтрин сдвинула брови, но на его искреннем и серьезном лице не дрогнул ни один мускул.
– Это я про случай, если вам станет дурно и шоколад выйдет назад тем же путем.
– Это ужасно.
– Понимаю. Мне следует попросить прощения! – Но вместо извинений шут протянул ей конфету. – Я настаиваю, чтобы вы подкрепились, несмотря на ужасный риск. Если вы снова лишитесь чувств, боюсь, я не удержу Ворона, и он пустит в ход это ведро.
Кэтрин замотала головой и прижала к животу ладонь.
Странно, но сейчас корсет почему-то не казался таким тугим, как раньше. Теперь, на свежем ночном воздухе, у нее внутри появилось даже пространство для пары вдохов. Места, прямо скажем, немного, но капелька шоколада, наверное, поместится…
– Возьмите, я настаиваю, – повторил шут.
– Это с пиршественного стола? – спросила Кэт, отлично зная, что нельзя пробовать непроверенную пищу. Однажды в детстве она поела каких-то незнакомых ягод и стала величиной с наперсток. Пришлось ходить так целых два дня, и повторять этот опыт она не хотела.
– Со стола самого Короля.
Кэтрин нерешительно взяла конфету и надкусила, пробормотав благодарность. Трюфель взорвался у нее на языке нежной тягучей