– И чем же это я тебе так нравлюсь? – притворно кокетничая, спросила Ольга.
– Красивая, ветреная, умная, взбалмошная, на других не похожая.
– Преувеличиваешь ты все. Я такая ж, как все – вредная, капризная, тряпки, подарки люблю, на них меня и покупают, за это себя и ненавижу, но беру. А насчет симпатий, то ты мне тоже нравишься, и почему бы нам не жить вместе?
– Не получится, мне кажется, сбежишь ты от меня, или я рядом с тобой свихнусь от тревог. Возле тебя всегда круговерть – «око тайфуна».
– Глупость все это, если как на духу, то со своим, бывшим, я бы никогда не развелась. Родители все время лезли, а он на их стороне. А насчет другого чего, так и в мыслях не было, хотя он, бывало, по полгода плавал.
…Её уволили «по собственному желанию».
– Все правильно, надо сматываться, – сказала Ольга. – Давно уже в мыслях держу. Сестра на Сахалин зовет, сама бы не решилась, а тут помогли. Чешую с себя сдеру и пойду босиком по бережку океана.
Я уплывал рано. «Комета» на Новороссийск отходила в шесть утра. Ольга проводила меня до двери. Она была в рубашке, светлые волосы рассыпались по плечам, от неё пахло свежестью и теплом. Ольга улыбнулась и тихонько зевнула. Я ткнулся ей в щеку, слегка обнял и вышел.
Было рано и пусто, город только просыпался. Я шел по тихим улицам и думал об Ольге. Мы расставались, но потом все рано встречались, а сейчас это, наверное, навсегда.
Чего я ждал от неё и от себя, почему добивался её расположения, любви. Может во мне до сих пор тянется детство и никак не переходит во взрослую определенность и ответственность, когда любовь становится не только приятной, но и ко многому обязывающей.
Море было спокойным и будничным, корабли в порту мирно дремали, качаясь на утренней тихой волне. Крылатая «Комета» понуро, как уставшая лошадь, прислонилась к причалу, её мощь и гордость дремали в недрах сложных машин. Я прошел внутрь и устроился у окна.
Не объяснить, но что Ольга пришла, я почувствовал сразу, поднял голову, она стояла у сходней, кутаясь в кофту.
Я выбрался наверх, и мы отошли в сторону.
– Ты прости, я легла, а потом подумала, мы ведь никогда больше не увидимся. – Она помолчала. – Идиотство какое-то, у тебя сигареты нет?
– Ты же знаешь, я не курю.
– Ну, попроси у кого-нибудь! – раздраженно сказала Ольга. – Ладно, черт с ними. Может, поедем со мной на Сахалин? – Она заглянула мне в глаза, в самую глубину. – Я серьёзно. Сколько можно вокруг крутиться, и мне одной уже осточертело, каждый смотрит как на игрушку, вот и шебуршусь, а с тобой мне легко, покойно. Чего молчишь? Зачем тогда меня приручал и все время появлялся?
Я пожал плечами и отвернулся, у меня не было сил смотреть в её глаза.
Ольга вздохнула, тихо сказала:
– Ладно, двигай на свой, – она кивнула на теплоход, – а то еще разжалоблю.
– Ты напиши, я, может, выберусь.
– Заезжай, – сказала она, повернулась и пошла, звучно шлепая сандалиями по пустому причалу.
Мы