– Такой пойдет? Там календарь есть.
– Пойдет. – Сострадатель взял телефон и сунул к себе в карман на пузе. В этакую сумочку вроде барсетки. Из-за этого сходства у меня даже мелькнула мысль, что это такой новейший способ отжимания новеньких айфонов. Мысль эту неожиданно словно подтвердило нелепое мерцание гостя в сине-зеленом свете, похоже, наша встреча вот-вот должна была закончиться.
– Готово! – Сострадатель вынул телефон, положил его на подоконник и с некоторой опаской отошел. – Теперь эта штука всегда должна быть с тобой. В любой момент, когда захочешь, отмечай точку возврата. В настройках там отметишь, как они будут срабатывать, случайно или запрограммируешь. По умолчанию стоит рандом. То есть в момент смерти тебя просто перенесет в один из отмеченных моментов жизни. И ты будешь снова жить. Более того, тебе даже умирать не обязательно, ты в любой момент можешь запустить свое путешествие по точкам возврата, не дожидаясь физической смерти, но помни, что делать отметки ты можешь только одну жизнь, ту, которую живешь первый раз… И еще, не забывай, что при каждом переходе…
Гость из будущего перестал мерцать и исчез, оставив после себя свечение и какой-то едва уловимый дух. Но спустя мгновение не осталось и этого.
– Вот тебе, мамка, и юрьев день, – сказал я и осел в кресло, тупо смотря на выключенный телефон. – Еще и Галадриэль моя без подарка осталась…
2. Мой вечный спутник
Я проснулся очень рано. Спрятался на кухне, изучая телефон. Да, несмотря на события ночи, я неплохо выспался. Но в пять утра был уже на ногах, переваривая случившееся. Переваривать получалось не очень. Слишком мало информации вообще, а запомнил и того меньше. Да еще айфон никак не включался, требуя каких-то непонятных настроек. У меня всегда были смартфоны попроще. И чего я галькин схватил, а не свой?..
Айфон я купил для подруги, даже в кредит частично. Специально перед расставанием. Памятный подарок и все такое.
Подругу звали Галина, но имя мне это никогда не нравилось, так что звал я ее Галадриэль и разными сладкими вариациями. А когда ссорились, то про себя звал Голодной Дрелью, а вслух Голодриэлью.
Интересно, что и мое имя Анатолий Гале не нравилось категорически. И она, в отличие от меня, этого не скрывала. Когда друзья впервые при ней назвали меня прилипшей со школы кличкой Энт, она была в восторге, а я нет. А моя «месть» называть ее вычурным именем Галадриэль – не сработала. Подруга была поклонницей Толкина.
Так и жили. Уже года три.
Три года! И теперь она уезжает…
– Зато у меня айфон с вечной жизнью, – невпопад пробурчал я, наконец сумев его включить.
На первый взгляд ничего особенного я не нашел. Вообще ничего. Открыл календарь. И попытался отметить событие. Видимо, я сделал что-то не так, и у меня не получилось.
Тогда, чувствуя себя