– Иду, Сычова, иду, – пробормотал он, поднимаясь с табурета.
Оказалось, звонили не в дверь – звонил телефон на холодильнике. Взяв трубку, Глеб буркнул:
– Зоопарк слушает.
Приятный мужской голос произнёс по-английски:
– Добрый день. Могу я поговорить с лордом Грином?
Брови Глеба удивленно приподнялись.
– Нет ничего проще, – по-английски ответил он. – Какими судьбами, барон Мак-Грегор?
– О, сэр! – обрадовался его собеседник. – Простите, не узнал вас!
Глеб смахнул со стола в корзину свои творческие неудачи.
– Богатым буду. Рад слышать вас, барон.
– Ловлю на слове, – хохотнул голос в трубке. – Могу я заглянуть к вам для приватного разговора?
– Разумеется, Ричард. Где вы находитесь?
– Посмотрите в окно, сэр.
Выполнив это указание, Глеб увидел у подъезда голубой «вольво», рядом с которым стоял господин средних лет в костюме и плаще, сидевших на нём, будто накрахмаленные. Держа возле уха сотовый телефон, господин этот помахал Глебу рукой.
– Автомобиль ваш собственный? – полюбопытствовал Глеб.
– Напрокат взял. – Господин похлопал по кабине «вольво». – В Москве я на неделю, покупать смысла не было.
– Что ж, Ричард…Поднимайтесь, у меня мало времени.
– О, лорд Грин, разумеется! Надолго вас не задержу. – С этими словами невысокий накрахмаленный человечек засеменил к подъезду.
Услыхав щелчок подъехавшего лифта, Глеб открыл дверь.
– Но будь любезен, Ричард, – произнёс он раздражённо, – брось к чертям эти титулы.
Барон улыбнулся.
– С удовольствием, Майкл. – Он потоптался в прихожей и с любопытством заглянул на кухню. – С превеликим удовольствием.
– Не снимешь ли плащ? – предложил Глеб.
– Излишне. Ты спешишь, да и я… – Барон вошёл в комнату и огляделся. – Как ты живешь в таком убожестве, Майкл?
Глеб пожал плечами.
– Полгода назад, Ричард, ты об этом уже спрашивал. С тех пор ничего не изменилось. Во всяком случае, к худшему.
Барон лукаво прищурился.
– Но теперь, Майкл, мне известно, что ты Мангуст. И теперь, как и тогда, меня не покидает ощущение, – барон отдёрнул на окне штору, – что ты прячешь здесь даму.
Глеб удивлённо на него посмотрел.
– Не знаю, Ричард, то ли смеяться, то ли вытолкать тебя взашей.
Пергаментное лицо барона и вся его крахмальная фигурка выразили раскаяние.
– Извини, Майкл: эйфория. С тех пор, как ты позволил мне сбежать и разгромил наше тайное братство…
– В которое ты настойчиво упрашивал меня вступить, – ехидно ввернул Глеб.
Барон нимало не смутился.
– С тобой мне было спокойней. Но теперь, когда кошмара этого более не существует, от избытка свободы я веду себя порой, как мальчишка. Прости, Майкл. И огромное спасибо.
Глеб улыбнулся.
– Принято. Итак, чем обязан?
Помедлив с ответом, барон щёлкнул пальцами. Из его пальцев взметнулись огоньки пламени.
– Теперь,