23. Как держащий в руке зеркало и стоящий между многими другими, смотря в зеркало, видит и свое лицо, каково оно, а равным образом в том же зеркале видит [лица] и других, проникающих к нему, так совершенно вникнувший в сердце свое видит в нем и свое состояние, а также видит и черные лица мысленных эфиопов.
41. Дождь чем в большем количестве нисходит на землю, тем более умягчает ее, так и землю сердца нашего радует и веселит святое имя Христово, чем чаще его изрекаем и призываем.
46. Первое есть прилог, второе – соединение, то есть когда помыслы наши и лукавых демонов смешиваются; третье – согласие в том, что должно происходить между обоими помыслами, совещающимися на злое; четвертое же есть чувственное действие, то есть грех. Итак, если ум внимает трезвенно и противоречием и призыванием Господа Иисуса отражает прилог при самом его появлении, то и все последующее затем остается без действия.
65. Уста Христовы, столп Церкви, великий отец наш Василий говорит: для того, чтобы не грешить и чтобы на другой день не впадать в те же проступки, весьма полезно по окончании дня рассматривать в совести своей самих себя и в себе то, в чем мы погрешили и что доброго сделали. Так поступал и Иов с собою и с детьми своими. Такое ежедневное требование от себя отчета постепенно более и более просвещает [ум].
112. Образ внешнего и чувственного телесного упражнения – Ветхий Завет, а Святое Евангелие, или Новый Завет, служит образом внимания, то есть чистоты сердца. Как Ветхий Завет не доводил до совершенства и неудовлетворительно руководствовал внутреннего человека в благочестии, ибо никого, говорит апостол, закон не довел до совершенства (Евр. 7:19), а только возбранял грехи грубые, потому что в отношении чистоты души повеление евангельское отсекать от сердца даже помыслы и пожелания порочные гораздо важнее запрещения исторгать глаз или зуб у ближнего, – так должно думать и о телесной праведности и деятельности, то есть о посте, воздержании, возлежании на голой земле, стоянии, бдении и прочем… Полезны и сии подвиги, как я сказал и о Ветхом Завете, потому что способствуют образованию внешнего нашего человека и охраняют его от действительных грехов; но они не могут охранять нас и от грехов мысленных или отвращать их, так чтобы освобождали нас при помощи Божией от зависти, гнева и пр.
113. А чистота сердца, то есть блюдение и хранение ума, образом которой служит Новый Завет, если сохраняется нами как должно, искореняет и исторгает из сердца все страсти и все пороки и на место их вводит в него радость, благонадежие, сокрушение, сетование, познание самих себя и грехов своих, памятование о смерти, истинное смирение, беспредельную любовь к Богу и человекам и божественное сердечное вожделение.
121. Из наук наука и из искусств искусство есть искусство отражать злые помыслы. А самый лучший способ и искусство отражать их состоит в том, чтобы с помощью Господа усматривать мечтание прилога и хранить ум, как храним чувственное око и остро