Наивно полагая, что никто больше не обратит на меня внимания, посмотрела, наконец, на них, чтобы увидеть маминого «друга». И сразу же наткнулась на Его жесткий взгляд! Они говорили об Андреасе, мужчина со всеми здоровался, а мой брат уперто смотрел только на меня! Ч-черт!!!
И этот взгляд был совсем таким, как у его героя Севера, в Том Самом фильме. Тяжелый. Глубокий. И совсем непонятный для меня. И огромное спасибо греку, что сразу после того, как пожал руку моему дедушке, мамин друг обогнул стол и приблизился ко мне, для того, чтобы познакомится.
– Мишель? От-чень приятно, – произнес он на достаточно чистом русском и поцеловал мою руку.
– Мне тоже очень приятно, – еле выдавила из себя и изо всех сил постаралась непринужденно улыбнуться. Молодой мужчина оказался красавцем, не хуже моего двоюродного брата. И высокий, и жгучий брюнет, с огромными, черными глазами. Его тоже можно смело в сериалах снимать.
После этого знакомства, нам наконец-то принесли шампанское. Я, наплевав на общественное мнение, практически залпом осушила первый бокал и сразу же попросила деда наполнить его повторно. Он не отказал. И даже сам поддержал меня. Сегодня, похоже, мы оба на нервах. Меня бесит засранец, а Аскольд переживает из-за бабушки, которую сам же зачем-то усадил во главе стола, прямо напротив себя. Так и получилось, что мы оба оказались каждый в своей ловушке. И, не смотря на то, что гостей было не так уж и мало, вечер выдался напряженным. Мама пыталась разговаривать на светские темы, Андреас, который ее не понимал, глупо улыбался и кивал невпопад. Ее сестра, мама Юджина с мужем, постоянно парировали неугодные темы. А остальные, дед, бабушка, я и… Ярцев молчали. Такой вот получился вечер.
Но, как только был объявлен перерыв перед десертом, я, после уже третьего бокала на свою непривыкшую к алкоголю голову, на негнущихся ногах, тихонько, как мне думалось, и как я надеялась, прошмыгнула через маленькую дверь в сад.
На улице уже совсем стемнело, но я отчетливо помнила дорогу. Мне нужен был глоток воздуха! Срочно! Быстро, насколько это было возможно в сумерках, шагая по тускло освещенной уличными фонарями дорожке, ведущей через яблоневый сад, я уверенно направилась к озеру. Но, даже не достигнув первой яблони, меня остановил до боли знакомый голос, настоящим кинжалом врезавшийся в мою спину:
– Маша!
Ускорила шаг. Насколько это было возможно в моем нетрезвом состоянии. Но он с легкостью догнал