Голос того самого засранца, что бросил меня пять лет назад!
– Привет, Мишель!
Обернулась. И не сдержала раздражения на своем лице. Его внешность меня не удивила. Юджин Ярцев личность знаменитая, ни один выпуск новостей не обходится без сплетни о нем, с обязательно приложенной фотографией.
Еще только отправляясь сюда, решила для себя, что он уже старый. Двадцать восемь лет! Фу-у-у. И вообще. Качки не в моем вкусе. И высоких я не люблю. И слишком брутальных. И тем более! Люблю блондинов, а не жгучих брюнетов с темно-синими глазами и… И…
И все! И это шрам, рассекший его бровь, которым восторгается весь мир! Вот, откуда такая несправедливость? Почему моего шрама шарахаются, а его увечье боготворят?
– Привет, – буркнула в ответ совсем недружелюбно.
Потому что я не рада его видеть! И буквально ненавижу свое дурацкое тело за то, что оно расплавилось, как мороженное на солнце, хотя на улице сейчас с трудом пятнадцать градусов.
– Давай свой чемодан, – засранец улыбнулся своей мужественной, совсем не голливудской улыбкой и забрал у меня из рук чемодан. Который казался мне неподъемным, а кузен же его словно бы и не почувствовал.
Бесит! Я так надеялась, что, не смотря на фотки, он будет женственным, как и многие актеры. А еще, желательно, чтобы он оказался нетрадиционной ориентации. И, ведь, нет! Мне опять не повезло.
– Аскольд попросил забрать тебя, – зачем-то решил пояснить Ярцев, хоть и так все было понятно. – Устала? – спросила эта натренированная глыба и мечта всех сумасшедших девчонок, поместив мой чемодан в багажник своего эксклюзивного авто и открыв передо мной дверцу, словно бы он был настоящим принцем!
Но, не тут-то было! Я отреагировала раньше, и сама себе открыла дверь не рядом с водителем, как хотел он, а на заднее сиденье и, пока он не успел опомниться от моего неожиданного поступка, быстро нырнула в салон. Я не видела его реакцию, да она и не сильно меня интересует.
Вот, зачем дедушка так со мной? Он же единственный знает, как тяжело далось мне то лето! Те проклятых пять лет назад!
– Ты повзрослела, – словно ничего не происходит, сказал мой двоюродный брат, когда мы уже тронулись с места. Он разглядывал меня в зеркало заднего вида. Думала съязвить, мол, а ты постарел, но приняла мудрое решение лишний раз не общаться с этим предателем.
– Мишель, совсем со мной разговаривать не хочешь?
– Я просто устала, – уже тише, снова пробурчала в ответ и сложила руки на груди, как будто пытаясь таким образом выстроить защиту от него.
– Прости, – внезапно сказал засранец, – я не знал, что ты поедешь на поезде. Если бы знал – заехал бы за тобой прямо домой.
Обычное, стандартное извинение. Так я успокаивала себя. Всю дорогу пытаясь мысленно убить стадо бабочек в своем животе. Но, засранец, добил меня окончательно, когда в своем неуемном