Военные неудачи в столкновении с коалиционными силами в 2007–2008 гг. в определенном смысле закалили ИГИ, задали вектор его эволюции в 2009–2013 гг. из террористической группировки в протогосударство с развитым административным и военно-бюрократическим аппаратом. Впоследствии это обеспечило трансформацию ИГИ в «халифат» ИГ с хорошо подготовленными военными и административными кадрами преимущественно из числа бывших баасистов [Barrett, 2014, p. 19, 24–25; Lister, 2014, p. 19; Giustozzi, 2008, p. 7], децентрализованной системой руководства и принятия решений с чрезвычайно жесткой дисциплиной [Fishman, 2011, p. 9–10] и мощной религиозно-пропагандистской машиной [Lister, 2014, p. 10].
Во многом по причине давления со стороны коалиционных сил ИГИ превратилось в организацию, способную к внутренней эволюции, переустройству и трансформации в столь эффективную военную структуру, как ИГ образца 2014–2015 гг.6 ИГ обладает практически всеми характеристиками профессиональных вооруженных сил со сложной иерархией командования и соподчинения, разветвленным бюрократическим аппаратом [Giustozzi, 2008, p. 14–16]: гибкая система военного руководства, способная адаптироваться к изменяющимся внешним условиям; дисциплинированные кадры с большим боевым опытом; система непрерывного рекрутирования новобранцев; механизмы воспитания и поддержания высокого боевого духа и морально-психологического состояния рядового состава; хорошо организованная логистика; возможности выплачивать конкурентоспособное по размеру содержание для личного состава и ветеранов, а также пенсии для вдов и сирот погибших бойцов; лагеря интенсивной религиозно-идеологической индоктринации и военной подготовки. Эти факторы обеспечили военно-тактические успехи ИГ и эффективность его военных операций.
Потерпев поражение от коалиционных сил в Ираке на начальном этапе своего существования, ИГИЛ за счет успешной экспансии в Сирии смогла нарастить свои военные силы, вернуться в Ирак и создать многочисленную регулярную армию, по численности и боеспособности превосходящую не только любые другие повстанческие группировки, но и вооруженные силы Ирака7. Количество боевиков ИГИЛ в Сирии летом 2013 г. оценивалось в 3–5 тыс. [Guide.., 2013; Lister, 2013], общая численность вместе с действующими на территории Ирака – около 10 тыс. [Sciutto, Crawford, Carter, 2014]. Летом 2014 г. после захвата большей части Северного Ирака и провозглашения «халифата» численность регулярной армии ИГ составляла, по разным подсчетам, уже от 20 тыс. до 30 тыс. [там же]. Только за шесть месяцев после