В 1920-е годы ближневосточные государства – Турция, Ирак, Египет, Иордания и др. – с большим воодушевлением позиционировали себя как успешные государства-нации, в которых территориальная целостность и территориальный суверенитет сочетаются с национальным единством – единением общества и государства, обосновывающимся в местных националистических идеологиях. Эти страны в целом активно стремились внедрить у себя западную модель общества и государства [Fromkin, 1989]. Так или иначе большинство ближневосточных стран смогли утвердиться в роли независимых государств через международное признание их суверенитета [Jackson, 1993]. Однако «арабская весна» поставила под сомнение релевантность устоявшейся авторитарной государственно-центричной модели внутреннего суверенитета, не учитывающей индивидуальные и общественные представления о справедливом порядке на Ближнем Востоке [Bull, 1971; International.., 2009]. В свою очередь, в проекте политического устройства «халифата» ИГ предложило решение ключевых проблем западной модели государственности – незавершенности проекта нациестроительства (ИГ отрицает идею нации как таковую) и дефицита легитимности и суверенитета (легитимность в халифате исходит от Аллаха, а суверенитет – это право управлять всей мусульманской уммой) [Кузнецов, 2015].
Со времен Вестфальского мира принцип суверенитета играл системообразующую роль для современного правопорядка и международных отношений, которые должны были осуществляться на принципах признания равенства суверенитетов [Caporaso, 2000]. Сам по себе этот принцип существовал в двух измерениях: как внутренний и внешний суверенитет. События 2000-х годов дали основания говорить, что на Ближнем Востоке внешний и внутренний суверенитет существующих государств поставлен под сомнение. На внутригосударственном уровне об этом свидетельствуют проблемы в экономике, административно-политической системе и обеспечении безопасности, с которыми национальные правительства оказываются неспособны справиться. На внешнеполитическом уровне – это не только регулярные интервенции со стороны США и НАТО, но и неспособность региональных международных организаций, таких как ЛАГ, ОИС или ССАГПЗ, эффективно выполнять функции инструмента разрешения межгосударственных конфликтов и обеспечения безопасности в регионе, что хорошо видно на примере непрекращающейся гражданской войны в Сирии и Ливии, социальной нестабильности в Египте и Ираке. Отсутствие эффективных механизмов для поддержания стабильного «регионального порядка» подталкивает страны к односторонним действиям или краткосрочным союзам, что само по себе не решает проблему дестабилизации региона, а лишь ее усугубляет.
Одно из наиболее явных следствий дефицита и даже вакуума власти в ряде стран Ближнего Востока после