– Отбиваться будем? Или договоримся? – скорее не спрашивал, а размышлял вслух Холлис.
– А ну их к черту! Нас не догонят! – Гриффитс пулей взбежал на квартердек. – Эй, висельники! Все паруса ставим! Живо! Боцман! Ремонт закончен?!
– Сэр! Еще нет, сэр! – отозвался боцман. – Грот-брамсель и крюйс-марсель не готовы, сэр!
– Моржовый ус тебе в зад! И кишки кальмара туда же! Делайте быстрее, скоты, пока на вас пеньковые галстуки не затянули!
Отсутствие двух парусов не позволяло идти полным ходом. На завершение ремонта потребовался еще час, за это время преследователи сократили разрыв до расстояния прицельной пушечной стрельбы. Несколько ядер, выпущенных из носовых орудий, плюхнулись за кормой «Кассиопеи», одно зацепило борт, но не причинило повреждений.
– Поменяли флаг – черный флаг подняли, – заметил Уолтерс. – С черепушкой, кинжалом и пистолетом. Это что ж, получается наши коллеги-пираты! Сволочи, по своим лупят!
– У них тридцать две пушки, – доложил подбежавший старший канонир. – А команда, похоже, большая.
– А, плевать на все! Ядрами заряжай! Принимаем бой! – скомандовал Гриффитс.
«Кассиопея» резко развернулась на ветер и выстрелила очередью из десяти пушек с одного борта. После этой канонады на шхуне противника упала фок-мачта.
– Ну и все, – с удовлетворенной улыбкой произнес Гриффитс. – Теперь спокойно, с достоинством уходим.
Правда, пока фрегат разворачивался и снова ложился на прежний курс, со шхуны вдогонку ответили залпом из нескольких орудий. Одно ядро пробило обшивку борта чуть выше ватерлинии. Капитан Гриффитс лично спустился в трюм проверить, есть ли течь. Дыра оказалась между шпангоутами, но такого размера, что в нее свободно пролезла бы голова ребенка. И хотя течь появлялась только при кренах на правый борт, она, вполне вероятно, будет возникать и при легком волнении. Гриффитс велел перенести как можно больше груза на левый борт, чтобы создать крен от поврежденного места. Явился корабельный плотник. Осмотрев пробоину, он заявил, что через полчаса ни одна собака не узнает, что когда-то здесь была дыра.
Когда аврал на судне, наконец, завершился, свободные от вахты матросы, дымя трубками, отдыхали на полубаке.
– Что я ему, мальчишка?! – возмущался боцман МакКейн, прозванный в команде Акулий Зуб. – Когда шквал налетел, говорил ему, надо было грот-брамсель убрать. Тогда бы и стеньгу не сломало.
– Да ладно тебе, Акулий Зуб, – успокаивал его старший канонир Сэм Уоткинс. – Капитан всегда прав, на то он и капитан. Начальство, все ж таки.
– Начальство, – повторил боцман. – Что-то темнят они, начальство. Скрывают от нас чего-то. В ту ночь, когда испанского купца потопили, собрались они в каюте у лорда. Корыто зачем-то взяли. И сито. Может золотой песок они у испанца нашли? А нам не говорят. И негров утопили. А за каждого можно было бы выручить по десять фунтов стерлингов.
– Да ладно тебе, Джон!