Для понимания роли пространства для российской элиты в историческом прошлом следует вспомнить мысль Ф. Ницше о внешнем и внутреннем пространстве: внешнее пространство составляет формальные структуры – социальные, политические и т.п., тогда как внутреннее пространство вбирает в себя важнейшие области духовной сферы, язык, сознание и т.п. В результате сложения факторов мощного по масштабу и стремительности территориального расширения Руси-России и необходимости ее защиты территория-земля стала и внешним, и внутренним пространством российской элиты. Более того, собирание земель и их защита предстали фактором легитимности российской власти, которая выступала в качестве основного инициатора территориального расширения: «Главная особенность российской колонизации заключается в том, что ее стимулятором, организатором, регулятором был “центр”, средоточие власти. И массовое перемещение населения из центральных губерний на просторы Сибири могло осуществляться лишь после того, как эти просторы были “завоеваны”, стратифицированы, поглощены властью. Именно по наущению или с ведома “центра” или поставленных им в главных сибирских городах воевод или поддерживаемых и стимулируемых властью промышленников снаряжались лихие землепроходческие экспедиции вроде походов Семена Дежнёва, Ерофея Хабарова или Василия Пояркова. Все оставленные ими на географической карте отметины… не только объявлялись принадлежащими московскому государю, но и геополитически привязывались к одному из центров власти – не к Москве непосредственно, так к Якутску, где сидел царский воевода, т.е. становились микрокосмами, а затем и локусами власти…» (Королёв С.А. Бесконечное пространство. – М., 1997. С. 33). Таким образом, пространство предстало подлинным фактором легитимации российской власти в историческом прошлом.
Территориальное расширение в столь значительных масштабах, такими темпами при бедности государственной казны и перманентных внешних угрозах (не случайно русский историк Сергей Соловьёв применительно к России употреблял выражения «бедная страна», «бедный народ») требовало запредельного напряжения сил и населения, и элиты. Не случайно именно с петровских времен берет начало многовековой спор сторонников расширения территории страны и приверженцев сдержанности в расширении границ государства – спор, актуализировавшийся в советскую эпоху.
В условиях подобного имперского строительства России рекрутирование властного класса, начиная с XV в., было выстроено по «служилому лекалу», основанному на принципе «привилегии – за службу государству». Этот принцип предполагал наделение управленческого класса государства – его политической элиты – временными привилегиями как вознаграждение за несение службы государству. Поэтому в качестве политической элиты России на протяжении пяти веков выступал высший эшелон административно-политической