Стон и шепот. Стелла Грей

и щуриться в свете больших ламп, освещающих меня со всех сторон. Я закрывала глаза и отворачивалась, но шла, куда велели… Меня куда-то посадили, и я вздрогнула от холода, одновременно чувствуя, как привязывают ноги и руки так, что я больше не могла ими шевелить, даже если очень старалась. Хотелось пить и уснуть, а еще почему-то смеяться… Но это состояние прошло моментально, когда острая сладкая боль пронзила правый сосок. Я распахнула глаза и вспомнила, что совсем раздета, на миг тело сковал ужас, а в горле застрял крик, но тут же его прогнала прочь волна наслаждения, а затем и апатии.

      И тут:

      – Девственница! – меня пробудил крик, он шел отовсюду, отдаваясь эхом в голове и продолжая пытать меня звуками: – …дырочки… ваших капризов…

      Я безвольно уронила голову на грудь и наконец отдалась темноте. Жаль только, ненадолго. Новая боль пронзила тело, током расползаясь от левой груди книзу и рождая совершенно болезненное удовольствие.

      Откинув голову назад, я застонала, еще немного расставив ноги в стороны и прогнувшись вперед. Горло свело судорогой, потолок растекался перед глазами, переливаясь десятком цветов, а звуки вокруг превратились в невообразимую какофонию. Кажется, мои руки стали крыльями, потому что они вдруг обрели легкость, и я поняла, что вот-вот воспарю на небо. Радостно улыбаясь, услышала новый голос, выбивающийся из остальных. От него у меня мороз шел по коже…

      – …она моя!

      Мир качался перед глазами, расплываясь радужной дымкой, и у меня никак не получалось ни на чем сосредоточиться. Сознание плыло где-то в темноте, которая периодически раскалывалась ослепительно яркими красками реального мира, а после они вновь блекли, уступая место мраку. Вроде бы меня сначала отвязали от твердого стула и куда-то понесли, а потом усадили на что-то мягкое и вновь выкрутили руки и ноги.

      – Красотка. – Чьи-то наглые пальцы прошлись по груди и животу. – Даже жаль, что грохнут. Смотри, ладная какая.

      – И че? – лениво спросил второй голос. – Она первая, что ли? Ничего, после покупателя и самим выебать можно, так что потерпи до утра. Если она целая останется, конечно. Предыдущую по кускам в пакет складывали… психопат какой-то был.

      Переговариваясь, они ушли, а я вновь осталась в своей темноте. Обрывки разговора мужчин всплывали в создании, но я никак не могла сосредоточиться на чем-то определенном. Не получалось.

      Спустя какое-то время дверь хлопнула, и в комнате появился еще один человек.

      А после меня поглотило безвременье, в котором были лишь рожденное препаратами вожделение и мой жгучий стыд.

      Мы были по отдельности. По разные стороны баррикад.

      И пока тело содрогалось от кайфа…

      Глава 4

Руслан Коршунов

      – Тридцать тысяч, и она моя, – нажав кнопку микрофона, озвучил я с четким намерением забрать сладкоголосую сирену себе.

      Чтобы трахнуть, конечно же.

      Да, я не до такой степени урод, как все остальные здесь присутствующие, но это не помешает мне удовлетворить свои желания.

      – Тридцать