– Бесплатная индейка у Вульфа, – ответил я.
– И вы вкусили?
– Обильно.
– Много ли коллег присутствовало?
– Все, весь штат.
– Бурно веселились, как положено в сочельник?
– Не очень.
– Вот доктор Уилкокс тоже слегка вкусил, – сказал док Фишер.
Доктор Уилкокс поглядел на него, потом на меня.
– Выпьем? – спросил он.
– Нет, спасибо, – сказал я.
– Как хотите, – сказал доктор Уилкокс.
– Хорейс, – сказал док Фишер, – вы не возражаете, что я называю вас просто Хорейс?
– Нет.
– Славно, Хорейс, старина. А у нас тут был презанятный случай.
– Да уж, – сказал доктор Уилкокс.
– Помните мальчика, того, что приходил сюда вчера вечером?
– Это какого?
– Того, что избрал удел евнуха.
– Помню.
Я был тут, когда он пришел. Мальчику было лет шестнадцать. Он вошел без шапки, очень взволнованный и перепуганный, но решительный. Он был кудряв, хорошо сложен, с крупным выпуклым ртом.
– Тебе что, сынок? – спросил доктор Уилкокс.
– Хочу, чтоб меня кастрировали, – сказал мальчик.
– Зачем? – спросил док Фишер.
– Я и молился, и чего только не делал – не помогает…
– Чему не помогает?
– Изгнать гнусную похоть.
– Гнусную похоть?
– То, что со мной творится. И никак не остановить. Всю ночь молюсь – не помогает.
– А что с тобой делается? – спросил док Фишер.
Мальчик объяснил.
– Слушай, мальчик, – сказал док Фишер. – Ничего плохого в этом нет. Все так, как надо. Ничего тут плохого нет.
– Нет, это плохо, – сказал мальчик. – Это грех против целомудрия. Грех против Господа и Спасителя нашего.
– Нет, – сказал док Фишер. – Все это естественно, так и надо, потом ты поймешь, что в этом – счастье.
– Ах, ничего вы не понимаете, – сказал мальчик.
– Выслушай меня, – сказал док Фишер и стал ему объяснять всякие вещи.
– Нет, не буду я вас слушать. Вы меня не заставите.
– Да ты выслушай, прошу тебя, – сказал док Фишер.
– Дурак ты, и больше ничего, – сказал доктор Уилкокс.
– Значит, не сделаете?
– Чего это?
– Не кастрируете меня?
– Слушай, – сказал док Фишер. – Никто тебя кастрировать не станет. Ничего плохого в твоем теле нет. У тебя прекрасное тело, и перестань об этом думать. А если ты верующий, так помни, что то, на что ты жалуешься, вовсе не греховное состояние, а средство принятия таинства.
– Никак не могу остановиться, – сказал мальчик. – Всю ночь молюсь и днем молюсь. Нет, это грех, вечный грех против целомудрия.
– Да иди ты… – сказал доктор Уилкокс.
– Когда так со мной говорят, я не слушаю, – сказал мальчик