А приехали мы уже в начале октября, когда для рафинированных европейцев сезон закончился, а для неприхотливых соотечественников, к тому же не обременённых избыточным весом толстого портмоне, только начинался. Погода меж тем особо не радовала, небо заволокло свинцовыми тучами, и временами накрапывал мелкий дождичек. Загорать при таком раскладе вовсе не тянуло, а прозябать в помещении гораздо дешевле на родине. Но не за тем же мы, экономные, проделали трёхчасовой перелёт, да ещё за валюту, чтобы вкусить осенней непогоды!
Потратив два непогожих дня на посещение музеев и осмотр местных достопримечательностей, на третий решили попросить Господа о пощаде. Мои братушки во Христе не особо верили в благополучный исход, но я был непоколебимо уверен в милосердии Божием. Только необходимо было совершить крестный ход в монастырь святого Спиридона, который находился на вершине почти отвесной горы, возвышавшейся над нашим временным пристанищем.
Выйдя поутру из уютного отеля, мы едва не унеслись в облака ураганным ветром, а через полчаса начался конкретный ливень. Нас это не смутило, поскольку догадались захватить с собой для такого случая непромокаемые накидки. Дождь не унимался больше часа, но по пути к вершине нам встретился монастырь святой мученицы Параскевы, где мы прочитали акафист равноапостольному князю Владимиру и помолились о даровании нам солнечной погоды.
Дождь прекратился, однако ступать по сырой траве и набухшей глине было ещё более отвратно. Приходилось прыгать с камня на камень, но рвение наше от этого не только не иссякло, наоборот, обрело второе дыхание. Пока у Лёньки не сдулось первое. Через полчаса он уже начал канючить, чтобы вернуться обратно. Спрашивается, зачем с такой слабой дыхалкой было искушать Всевышнего? Нет чтобы лучше избавиться от привычки кадить дьяволу!
Как будто читая мои мысли, Лёнька осквернил уста сигаретой и грациозно прикурил от золотой зажигалки. Саня присел на обломок скалы и попытался сучком очистить свои кроссовки от налипшей грязи. Удавалось с огромным трудом, видимо и глина в этой стране тоже специфическая. Странная. Или не рассчитанная на таких упёртых, как наша троица.
Но вот и глина побеждена, и окурок затоптан, надо продолжать восхождение. Ещё примерно полчаса мы воевали со стихией, прежде чем перед нами возникла одинокая колоколенка монастыря. Как, впрочем, и одинокая церковка, размерами чуть больше киоска Союзпечати. Никакой ограды не было даже намёком. Между храмом и небольшой сарайкой, по всей видимости служившей конюшней, паслась на привязи пегая лошадка или мул, точно не разобрал.
Наличие внедорожника мощностью в одну лошадиную силу позволяло предположить, что монастырь (если его можно так назвать) всё-таки обитаем. Подойдя к церковке, мы услышали кузнечную канонаду, доносившуюся из сарайки. Третьим послушником этой обители был пёс серо-буро-коричневого окраса. При нашем приближении он лениво поднял симпатичную мордашку