Теперь нам ясно, почему самые первые отроческие воспоминания Алешки связаны исключительно с производственным двором Художественного театра – другие детские впечатления оказались мимолетными и следа в душе не оставили. Когда мальчик только появился на свет, супругам Баталову и Ольшевской выделили маленькую служебную комнату на втором этаже производственного дома, находящегося в закрытом дворе. Домик этот построил еще домовладелец Лианозов, владевший небольшим частным театром. Именно этот театрик впоследствии перестроили архитекторы Федор Шехтель, Иван Фомин и Александр Галецкий в здание, которое стоит в Камергерском переулке и по сию пору. Правда, во дворе театра уже никто из артистов не живет. А маленький Алеша жил и многие годы спустя вспоминал: «Теперь я понимаю, что ничего более интересного для маленького человека и придумать невозможно. Вообразите себе, в нашем дворе были сложены огромные декорации, регулярно проветривались диковинные костюмы, в ящики рабочие укладывали необыкновенно интересный реквизит. Наконец, в углу двора стояли повозка и самая настоящая карета. И тут же во дворе располагались мастерские, где все это добро изготавливали, ремонтировали, красили. Просто детский рай. А еще в погожие дни по двору прогуливались в антракте одетые в необыкновенные наряды и загримированные актеры и актрисы. Тогда я искренне был убежден, что все взрослые люди работают в театре».
У цирковых артистов есть такое присловье: «Родился в опилках». Так всегда говорят о людях, по рождению причастных к цирковым династиям. О Баталове безо всякого преувеличения можно сказать, что он-то уж точно родился в театральных декорациях. Тем более что и первые трудовые навыки пацан приобрел тоже в театре. В начале каждой осени дирекция театра «нанимала» ребятишек, живущих в производственном дворе, и мобилизовывала их на ловлю кошек, которые поселялись там с завидной регулярностью, поскольку летом МХАТ всегда гастролировал. И стоит ли после всего сказанного удивляться тому сермяжному обстоятельству, что Алеша, с тех пор как себя помнил, всегда твердо знал: когда вырастет, непременно будет, обязательно будет работать в этом самом театре. Ибо никакой иной лучшей профессии в мире не существует. Другими словами,