– Нет. Сначала я просто хотел много денег. Но когда я понял, что цель, сформулированную подобным образом, будет сложно достигнуть, я решил, что нужно определить ее достижение количественно и во времени. Сначала я ставил цель заработать сто долларов за пятнадцать минут, потом пятьсот долларов за час и так далее по нарастающей. И мне было совершенно неважно, чем заниматься. Как абсолютно неважно, чем я занимаюсь сейчас. Это задача моих работников, движимых уже своими целями, многие из которых, как вы выразились, «высокие». А поскольку они работают на меня и мою компанию, получается, что и я являюсь частью этих «высоких» идеалов и ценностей, но это не означает, что они мои.
– То есть вам абсолютно все равно, какую продукцию будет производить ваша корпорация и какие услуги оказывать?
– Не совсем все равно. Главное, чтобы эта деятельность была легализована. Если законом будет разрешено убивать «плохих» людей и это будет приносить доход. То почему нет? Я получу лицензию и на это, и буду процветать в этом бизнесе, снимая сливки, – Стоун повернулся и в лицо расхохотался Эмили, которой оставалось лишь догадываться, говорил он серьезно или шутил.
– Думаю, это редактор вырежет, – пробормотала она про себя.
До этого момента она хотела задать лишь несколько вводных вопросов, чтобы перейти к главному, из которого и планировала сделать сенсацию, но теперь интервью становилось сенсационным само по себе. Поэтому она, постоянно посматривая на часы, продолжала спрашивать, стараясь не комментировать ответы, чтобы не терять времени попусту.
– В начале нашего с вами диалога вы сказали, что деньги – это бумажки, за которые можно купить не только что угодно, но и кого угодно. Вы можете привести пример, когда вам удавалось кого-то купить?
– Да, моя жена. Я купил ее, – ответил он так, как будто говорил о ком-то другом. – А вообще я каждый день кого-нибудь покупаю, потому что могу себе это позволить, ведь одна минута моего времени стоит десять тысяч долларов. Таким образом, за время нашего с вами интервью я потеряю немного немало сто пятьдесят тысяч.
– И все-таки, событие…
– Если вы решитесь закончить свой вопрос, то наш с вами разговор также завершится.
Эмили кивнула головой и тут же поменяла тему.
– Как вы отбираете работников? Какие качества привлекают вас в людях?
– Мои работники не имеют права на ошибку, – ответил он. – Проходя по коридору, к моему кабинету, вы должны были увидеть тридцать два стола. Все это мои помощники. Они занимаются подборкой персонала. Если кто-то из принятых ими на работу кандидатов оказывается некомпетентным, я увольняю как кандидата, так и ассистента, который принял его на работу.
– Вы считаете, что люди не имеют права на ошибку? – с недоумением спросила Эмили.
– Прежде всего, не имею права на ошибку я. А мои помощники – это мои глаза, уши, правые руки, моя память, мой разум. И они, как и я, т также не имеют права на ошибку.
Эмили задала еще несколько вопросов