– Сколько?
– Две дюжины.
– Блин! Оладушки Вы мои! Своими руками задушу! Денег в казне и так с гулькину пи…, а Вы меня и вовсе по миру пустить хотите!
– Ну-у-у, так трусят они. Попробуй сам научить их пики не бросать, когда всадники скачут.
– Что!?
– Да полсотни всего, не-е-е-а, не наши, сосед одолжил, сеньор Легослав. Ох, весело было!
Мне было не весело. Двадцать четыре смерда, да вчерашние трое, хотя нет, за этих Жид скорей всего уже заплатил. Мдя, блин. Сосед наверняка за своих тоже немало запросил.
– Да нет, – словно читая мои мысли, ответил Фонфан, – кавалерия даром, ему то ж интересно было.
– И на том спасибо.
Ладно, две дюжины, по три систерция….
– Блин!
Мдя…, похоже, сегодня сеньор Ирон станет банкротом. Итак, победа или смерть, надеюсь, первое, и тогда железные карьеры сеньора Годона придутся как нельзя кстати.
– Поднимай остальных, живо!
Не знаю, как и назвать то эту банду из пяти верных парней….. Друзья? Собутыльники и завсегдатаи пирушек? Личная гвардия и охрана? Моя семья?
Да что там гадать, банда она и есть банда! Моя банда. Уж и не вспомнить сколько раз в далёком детстве мы спасали друг другу жизнь, дрались на смерть с другими, резали ножами всех, кто вставал на пути. Дети по своей природе максималисты.
Были дела и добрые и кровавые, но мы не ожесточились сердцем, не ушли в беспредел, не стали черствее душой. Мы, все шестеро, неисправимые романтики. Романтики с большой дороги.
Они не злые, моя семья и банда, просто у них было трудное детство….
– Эээ-э-э-х, банда. Дело предстоит не лёгкое, но знакомое, замок брать будем…, оба.
Парни, конечно, загомонили, радуясь, да только мне было не до их веселья. Сеньор Годон крепкий орешек и сковырнуть его с насиженного места будет не просто. И последствия….
Король, конечно, разгневается, половину доходов с рудников, как ни крути, придётся отдать. Да и окрестным дворянам придётся глотки заткнуть, кому золотом, а кому…. И хорошо, если только этим дело и закончится.
* * *
– На штурм! На штурм засранцы! Выпорю, всех в колодки, удавлю!
Надо ли говорить, что пятая репетиция проваливалась на глазах. А война не спектакль…. Быдло не хотело лезть на стены, видя там вооружённых деревянными мечами людей, кидающих вниз небольших размеров камни.
– Уроды! Ссыкло! Чмо! Коты помойные!
Пинки, зуботычины и порка не помогала. Быдло не желало лезть на стены и погибать почём зря.
– Козлы! В колодках сгною!
А если не почём зря? Армия сильна не только волей, армия сильна целью, целью, объединяющей всех и каждого от полководца, до командира, от командира, до бойца. Цель? О чём может мечтать холоп?
О деньгах, о славе, о сытом брюхе? О воле?
– Воля!
Заманчивая, желанная цель….
– Бильвуф, собери толпу, живо!
И он собрал, сгоняя всех горе вояк в кучу, пинками и зуботычинами. Буквально через пять ударов