И Костя улыбался, с удовольствием поддерживая всеобщую весёлость:
– Почти, баба Маня! Почти… Метр девяносто.
– Вот это рост! – восхищалась Светлана. – А мой Игорёк – метр с кепкой!
– Почему это метр с кепкой?! – делал вид, что сердится, Игорь. – Метр семьдесят пять! Разве мало?
– Но ведь не метр девяносто? – доводила его Света.
А, когда Игорь начинал хмурится, добавляла лукаво:
– А мне почему-то маленькие всю жизнь нравились?
И Игорь, изобразив сердитую мину на лице, нападал на неё, словно собираясь наказать за шутку. Смеху было, визгу! Из других купе даже к ним заглядывали, чтобы приобщится к веселью.
Константин смотрел на юную попутчицу и думал:
– А ведь действительно: светлая. Именно это определение подходит к ней, как никакое другое. Вот и тётя По такая же – светлая и простая… Ах, если бы таких людей было больше, как было бы тогда светло жить. Светло и вольготно…
И ему вдруг так захотелось нарисовать портрет Светланы. Костя достал из рюкзака небольшие листы бумаги на которых обычно делал наброски и, всего несколькими штрихами воссоздал образ девушки.
– Ничего себе! – восхитилась та. – Это ведь я! Как здорово!
– Действительно: похожа, – добавил Игорь, придирчиво рассматривая набросок. – Да ты у меня, Светлая, просто красавица…
– Красавица-красавица – это точно, – подтвердила и баба Маня. – Повезло тебе Игорёк с женой-то: и красавица, и умница. Ты уж её береги, пожалуйста, не потеряй! А то я вас знаю, молодых! Все вы – Маши-потеряши.
Костя нарисовал несколько портретов Светлой, раздал их попутчикам, а один – самый первый набросок оставил себе, чтобы использовать его в какой-нибудь гравюре. Какой он пока не придумал, но был уверен, что случай представится.
Предлагал сделать портрет и бабе Мане, но та в ответ только руками замахала:
– Что ты, Кинстинтин?! Зачем это? Вот кабы десять-пятнадцать лет назад… Я тогда ещё ничего была. А сейчас? Старая, беззубая. Кто смотреть-то будет на такое чудо?
И засмеялась от души, совсем не комплексуя по поводу своей старости и беззубости.
– Не прибедняйтесь, баб Мань! – сказала Света. – Вы и сейчас – хоть куда!
– Я бы даже сказал так: импозантная женщина в самом расцвете жизни! – добавил с улыбкой Игорь.
– Скажешь тоже? – слегка засмущалась старушка. – Импозантная! Где только такое слово выискал?
А потом с сомнением добавила:
– А оно не ругательное?
– Да нет же, баба Маня! Нет! – запротестовал Игорь.– Импозантная – значит видная, заметная – выделяющаяся.
– Ну, если так – тогда ладно, – успокоилась баба Маня, но позировать всё же не согласилась.
К исходу вторых