– Сегодня ничего интересного, – отвечает он спокойно и, сложив газету, бросает ее на стол. – Позавтракаешь, и я отвезу вас к тебе домой, – и, предупреждая мои вопросы, досказал: – А сам отправлюсь разыскивать Гермеса.
– Но если он «черти где», то как ты его найдешь?
– Есть место, где всегда знают, где он.
– И что это за место?
– Его работа.
– Он… – в памяти всплывало что-то, вроде бы какая-то незначительная смешная работенка, которую Гермес Олимпус назвал мне через дверь при нашем знакомстве. Ах, да! – Он сказал, что он посыльный. Обманул, наверное.
– Ты же знаешь, родители не имеют права врать при заключении договора с няней.
– Ну да, – сказала я неуверенно, потому что не помню я, кто на что там имеет право и когда.
– Он посыльный. У Зевса.
– Да? – Еще один бог майя? – А ты знаешь, где живут южноамериканские боги?
– Почему южноамериканские? – уставился он на меня.
О, черт, кажется, я ошибалась. Ну и ладно. Я что, обязана знать всех богов всех народов? Я не этот, как его… фиолог, телолог, ну, неважно.
– А что, нет?
– Греческие, – улыбнулся он.
Вот уж тем более! Где Греция и где мы! А где, кстати, эта Греция? Да нет, знаю я, что в Европе, за кого вы меня принимаете! Или ближе к Азии? А может, в самой Азии? Или на островах… Мои лихорадочные вскапывания знаний по географии прервал голос Томаса:
– Это на юге Европы.
– Я знаю, – обиженно сказала я.
– Извини. Мне показалось…
– Значит, они живут в Греции?
– На горе Олимп. Только жить они могут по всему свету, а на горе Олимп работают.
Прикольно. Жить, к примеру, в Америке, а на работу к восьми утра являться в Грецию. Или, вообще, в Австралию! Я спросила важно:
– Ты полетишь в Грецию?
– Нет. Я постараюсь связаться с боссом Гермеса отсюда. По специальному каналу. Из центра.
– А-а.
Я пожевала хлеб со сливочным маслом. И вспомнила:
– Но если родители не имеют права врать, тогда почему Гермес сказал, что придет за Петером сегодня в два часа?
– Так и сказал? – прищурился Томас. – Дословно?
– Дословно я не помню. Хотя… – что же он тогда сказал? – Вроде бы… э-э… Он спросил, может ли он оставить Петера на сутки. Да.
– Значит, он не врал, – одна бровь полоска поднялась. – Он просто не договорил. Например, на сутки… и еще двадцать лет.
Я возмущенно покачала головой:
– Вот обманщик!
– Да.
Я допила горячий чай, съела лимонную дольку из него, отряхнула крошки с ладоней, заметила со вчерашнего дня оставшийся лежать на столе «Элль», взяла его, чтобы сунуть в сумку и дома полистать на досуге. Из журнала выпало что-то, стукнулось об пол, да так, что во все стороны полетели разноцветные искры, и укатилось под кресло, где сидел Томас. Я запищала от испуга, Томас соскочил с кресла, сказал:
– Не бойся.
Пошарил под креслом рукой, отодвинул его немного