Нонья высиживала семь яиц. Им потребовалась огромная воля, чтобы оставить яйца под курицей, но, если им повезет, они получат семь цыплят, а если эти семь цыплят вырастут и станут настоящими курами или петухами, то тогда их выводок будет огромным и они смогут выделить одну курицу для постоянного высиживания яиц. И им больше никогда не нужно будет бояться палаты номер шесть.
В палате номер шесть содержали слепых пленных, лишившихся зрения из-за бери-бери[10]. Любые витамины были волшебным средством против этой постоянной угрозы, а яйца – незаменимым и доступным продуктом. По этой причине комендант лагеря надоедал японским властям, вымаливая и требуя больше яиц. Но в основном на человека приходилось только одно яйцо в неделю. Некоторые пленные получали дополнительное яйцо каждый день, но это было уже бесполезно.
Именно поэтому курятники охранялись круглосуточно кем-нибудь из офицеров. Именно поэтому воровство лагерных кур или кур, принадлежавших группам, являлось тягчайшим преступлением. Однажды пленного, которого застали с задушенной курицей, забили до смерти те, кто поймал его. Власти постановили, что это убийство было оправданно.
Стоя в конце клетки, Питер Марлоу восхищался курами Кинга. Их было семь, откормленных и громадных по сравнению со всеми другими. В клетке Кинга был и петух – предмет гордости лагеря. Его кличка была Сансет. От него получалось прекрасное потомство, и всякий мог взять его на племя. Кинг установил и цену: лучший цыпленок в выводке.
Даже кур Кинга берегли и охраняли наравне с остальными.
Марлоу наблюдал, как Сансет повалил курицу в пыль и взгромоздился на нее. Курица выбралась из пыли и стала бегать с кудахтаньем и к тому же клюнула другую курицу. Питер Марлоу презирал себя за то, что наблюдал за курами. Он знал, что это проявление слабости. Он знал, что будет вспоминать Нья и томиться болезненным желанием.
Он вернулся к курятнику, проверил, надежно ли заперт замок, и ушел в бунгало, бережно неся два яйца.
– Питер, ну и парень! – ухмыльнулся Мак. – Сегодня у нас удачный день!
Питер Марлоу вытащил пачку «Куа» и разделил сигареты на три кучки:
– Мы разыграем две из них.
– Возьмите их все, Питер, – сказал Ларкин.
– Нет, мы их разыграем. Младшая карта проигрывает.
Мак проиграл и притворился недовольным.
– Чтоб тебе пусто было! – буркнул он.
Они осторожно разломали сигареты и ссыпали табак в свои коробочки, перемешав его с обработанным яванским табаком, какой у них был. Потом поделили свои порции на четыре части, три из них положили в другую коробочку и отдали коробочки Ларкину на хранение. Иметь столько табака было искушением.
Внезапно разверзлись небеса и начался потоп.
Питер Марлоу снял саронг, аккуратно свернул его и положил на постель Мака.
Ларкин задумчиво произнес:
– Питер,