Это Марина слышала уже десятки раз: когда Нина была не в духе, она всегда жаловалась на свою судьбу.
– Все на своем горбу, все!
– Не прибедняйся.
Нина нервно усмехнулась, привычным движением пальцев растерла ямочку на своем выступающем вперед подбородке. Ее круглое, полное лицо начало покрываться красными пятнами.
– Я не прибедняюсь, я так… Тошно. По телевизору одно говорят, а в жизни совсем другое… Кто наглее, тот и живет. Вот время пошло.
– Всегда так было. Что при царизме, что при нашем социализме. Люди у нас такие.
– Какие?
– Завидущие.
– Да?
– Да.
– Наверное…
Они замолчали. Брели по тротуару не спеша, думали каждая о своем. На улице было тихо. Неоновые вывески, казалось, понимающе и насмешливо смотрели на них.
– Вот и пришли. – Нина остановилась. Она жила в трехэтажном старом доме рядом с площадью Октябрьская. – Зайдешь?
– Поздно уже.
– Ничего не поздно. Подождут тебя твои старики. Пошли. У меня дома никого нет, мать в третью смену работает. Ну?..
– Ладно, на минутку, – сдалась Марина.
Нина повеселела.
Они поднялись на третий этаж по крутой обшарпанной лестнице. Нина достала ключ, щелкнула замком.
– Проходи.
Марина хотела разуться, но Нина запротестовала:
– У нас не убрано. Проходи, проходи в зал, я сейчас.
Она ушла на кухню. Марина села на диван, взяла газету, пробежала глазами несколько строчек и положила обратно: читать не хотелось. Встала, прошлась по комнате. Все здесь было ей знакомо с первого класса, когда подружилась с Ниной. За эти годы в квартире почти ничего не изменилось: старенький телевизор «Рекорд-6», одежный шкаф, журнальный столик, два кресла, с десяток вазонов. Разве что новый палас появился, да светильник…
– Марина! – послышался Нинин голос из кухни. – Иди сюда.
На столе, застланном зеленой клеенкой, стояли овощной салат, яичница, открытая консервная банка со ставридой и полбутылки крепленого вина.
– Садись, поужинаем. – Нина пододвинула стул. – Гулять, так гулять. Ну…
Выпив, размякли.
– Слушай, – оживилась Нина, – а давай выйдем замуж. За людей серьезных, пусть немолодых, но с деньгами. Ну их, этих малолеток. Что с них толку, а?
Марина удивленно посмотрела на подругу.
– Шутишь?
– Нисколько. Я об этом давно думаю. Любви все равно нет. А если и есть, меня никто не полюбит. Толстая я, нестандартная. – Нина хлопнула себя своей крупной красной ладонью по щедро налитому колену. – Не тот сорт. Ты – другое дело…
– Не преувеличивай.
– Ладно, не будем.
Нина