Случаи применения доктрины ultra vires необходимо отличать от иных способов ограничения деятельности предпринимательской корпорации. Изначально судебная практика широко толковала указанную концепцию. Так, в решении по делу Trevor v. Whitwoth132 провозглашалось ultra vires133 уменьшение компанией своего капитала путем покупки собственных акций, т.е. действия, которые уже были запрещены законом «даже в случае их допущения уставом». В этой связи В.П. Мозолин подчеркивает, что теория ultra vires не распространяется на действия, прямо запрещенные законом, а также на те, которые хотя и относятся к числу разрешенных для корпорации, но совершенных или неполномочными на то органами (должностными лицами) корпораций, или с нарушением установленного законами и уставами корпораций порядка134.
Так, А.Р. Палмитер отмечает, что доктрина ultra vires касается исключительно корпоративных полномочий (corporate powers), однако ее часто путают с «корпоративными обязанностями» (corporate duties). Речь идет об обязанности «не заниматься противоправным ведением дел» (not to engage in illegal activity), а также о фидуциарных обязанностях менеджеров (manager`s fiduciary duties)135.
В российском праве аналогом ограничения правоспособности корпорации в результате прямых законодательных запретов выступают положения ст. 168 и 169 ГК РФ, признающих абсолютно недействительными (ничтожными) сделки, нарушающие требования закона или иного правового акта либо совершенные с целью, противной основам правопорядка или нравственности.
Подводя итог вышесказанному, необходимо отметить, что, несмотря на то что доктрина ultra vires до сих пор формально существует в США, она практически не применяется судами уже несколько десятилетий. Р.У. Гамильтон связывает ограничение сферы применения теории ultra vires в США с защитой интересов третьих лиц от злоупотреблений корпорации. Суды стали придерживаться мнения, что действия ultra vires являются оспоримыми (voidable), а не ничтожными (void)136, некоторые суды – специально избегать использования доктрины, широко толкуя условия о целях деятельности корпорации, а также применяя концепцию «подразумеваемых прав» (implied powers)137. В качестве иных средств и механизмов, в некотором смысле заменяющих теорию ultra vires, служат категории неосновательного обогащения (an unjust enrichment), квазиконтракта (a quasi-contract), отказа от права (a waiver)138, «недопустимости отрицания факта, зафиксированного в договоре» «contract estoppel» и др.139 Аналогичные институты имеют место и в отечественном правопорядке140, также преследуя цели защиты интересов добросовестных участников гражданского оборота.
В целом в США и в России прослеживается тенденция к отказу от принципа специальной правоспособности в отношении предпринимательских корпораций и соответственно коммерческих юридических лиц. Так, ГК РФ узаконил принцип общей правоспособности коммерческих юридических лиц и установил,