Том, скривившись, часто дышал, отвернувшись от них обоих. Но он никуда не мог убежать от громкого звука, который включила Келли. Там, в прошлом, она кричала его имя, просила ещё, а он требовал, требовал и требовал, поддавался в ответ, был совсем другим, называл её своей, грязно и мерзко, шлёпал её тело, сжимал и кусал. Всё походило на безумие, она словно заражала их этим.
«Нет, нет! Келли, прекрати! Что же ты делаешь?!»
– Хватит! – рявкнул он. – Хватит, твою мать!
Она не удосужилась даже взглянуть на него, а просто продолжала дальше хохотать на ухо Барбаре и показывать, показывать…
От злости Тома трясло. Но ничего, он совершенно ничего не мог сделать… То, что он абсолютно бессилен, унижало его ещё больше, чем то, что творила Келли.
Прошло слишком много времени, как показалось Тому, прежде чем подруга закончила это:
– Всего этого слишком много, дорогая. – Отойдя от Барбары, она села на своё место и с улыбкой, как прежде, смотрела на своих пленников. – Я могла бы вечность показывать тебе это и заваливать прекрасными рассказами о воспоминаниях, ведь я сохранила абсолютно всё! Настолько я люблю его, что ни одного сообщения, даже простого повседневного ответа, не удалила за столько лет!
Видимо, Келли сама не ожидала от себя такого откровения, потому как покраснела и опустила глаза, но держалась всё ещё гордо. Но в какой-то определённый миг весёлость испарилась с её лица, на смену этому пришёл угрюмый вид.
– Ты даже не можешь представить, как… – Не было ясно, кому она сказала последнее, но это и не было так важно, потому что девушка сама увела их от этого. Резко, словно взорвалась лампочка, она повеселела. – Но сейчас не о том! Я очень жду, что ты на это скажешь, Барбара, дорогому Тому, и после этого мы перейдём к тебе!
От последних слов Барбара нахмурилась ещё больше, с некой опаской посмотрев на Келли, но, будто мысленно себя чем-то успокоив, девушка впервые за эти долгие пару секунд посмотрела на Томаса. Тот не смотрел на неё в ответ от стыда. Пусть всё то и было из прошлого и ему было удобно тогда с Келли, но ведь это прошлое… Однако ему было всё равно очень стыдно, ведь это самое прошлое будто ожило наяву, а он так любил Барбару, сидящую прямо перед ним, и хотел всегда быть лучшим в её глазах. Что же теперь будет с ними?..
Его полили грязью, осмеяли вслух, показали степень его распущенности, его желания… Простит ли его Барбара? Сможет смотреть на него так же, как и раньше? Сможет ли она… быть с ним?..
– Я… – слабо выдала Барбара, взбодрив Келли, которая мысленно ругала себя, что не налила себе выпить для такого момента. – Всё это… мне совсем неприятно…
Пленница расстроено смотрела на кофейный столик и не знала, что сказать, она была в шоке от всего произошедшего, увиденного, ведь, в добавок, всё это не просто выбило её из колеи, всё это банально мешало… мешало её планам. Но она нашла в себе капли здравого ума в этом безумии и, наконец, сказала:
– Мне не