С одной стороны, это делает наше общение более гладким. Это поможет мне уговорить его вернуть меня в родной клан. Если мы станем лучше понимать друг друга, я смогу его уговорить. Смогу достучаться до него.
С другой стороны, я ощущала себя кем-то вроде предателя. Лгуньей, которая прикармливает зверя, чтоб одомашнить его и получить от него то, что хочется.
Моя внутренняя змея иногда бурчала мне, что так ему и надо. Он ведь первый начал. А мне все равно было неловко перед ним.
Я потягивала из кружки почти остывший чай и смотрела на преображающийся двор. Столько работы. Столько усилий, чтоб остаться здесь в итоге одному. Риагана стало жаль.
Позади меня хлопнула входная дверь и рядом со мной на ступеньку присел Риаган.
– Не возражаешь?
– Нет, – тихо сказала я, снова погружаясь в свои мысли. Мы сидели рядом, наслаждаясь чаем и молчанием. Где-то под домом выводил свои трели сверчок. Ему хором подпевали кузнечики. К освещенному окну кухни с наружней стороны слетелись белокрылые прозрачные мотыльки. Наш домик ощущался маленьким теплым островком среди гигантских горных волн, в этом бескрайнем пространстве мира. Где-то далеко на Великой равнине распластались деревни и города, обособленными группами и кланами живут разные народы. Каждый со своими подобными себе. Великое множество видов. Тролли, маги, люди, эльфы, великаны, оборотни, полудраконы, и многие другие. Где-то на краю равнины раскинулся Белый Лес, населенный неведомыми и опасными тварями. Несколько ближе устраивается на ночь мой родной клан. И тут я впервые поймала себя на мысли, что больше не стремлюсь вернуться именно к Микану. Я скучала по брату, по племяннику и по Найрани. По всем. И по Микану тоже. Но впервые я чувствовала, что та нить, крепко привязывающая меня к Микану, истончилась на столько, что почти