Мария Стюарт. Стефан Цвейг

правительницей. И пророческими оказались слова Мейтленда из Лентингтона, самого умного человека среди шотландской знати, написавшего по прибытии Марии Стюарт, что оно неизбежно станет причиной невероятных трагедий («it could not fail to raise wonderful tragedies»[22]). Если даже энергичный, решительный человек, правящий железной рукой, не мог сделать так, чтобы в стране подолгу царил мир, то как это сделать девятнадцатилетней женщине, забывшей свою страну и совершенно не умеющей править! Нищая страна, продажная знать, для которой хороши любые поводы к войне, множество кланов, которые живут в вечном раздоре друг с другом и только и ждут возможности обратить свою ненависть в гражданскую войну, католическое и протестантское духовенство, свирепо борющиеся за главенство, опасная соседка, которая всегда начеку и которая умело находит поводы для подстрекательства к мятежу, и в придачу враждебность великих держав, безжалостно пытающихся вовлечь Шотландию в свою кровавую игру: таково положение дел, доставшееся Марии Стюарт.

      В тот миг, когда она вернулась в свою страну, эта борьба оказалась на лезвии ножа. Вместо полной сокровищницы она получает от матери роковое наследие, поистине «damnosa hereditas»[23]: религиозные распри, калечащие души здесь ожесточеннее, чем где бы то ни было еще. За все те годы, что сама она провела в счастливом неведении во Франции, Реформация успешно завоевывала позиции в Шотландии. Этот жуткий раскол прошел по дворам и домам, деревням и городам, родам и семьям: часть знати перешла в протестантскую веру, другая осталась католиками, города обратились к новой вере, равнинные деревни – к старой, клан на клан, род на род, ненависть обеих сторон подогревают фанатичные священники, чужие державы оказывают политическую поддержку. Но опаснее всего для Марии Стюарт то, что как раз более могущественная и влиятельная часть знати оказалась в лагере противника, то есть на стороне кальвинистов; возможность завладеть богатствами церкви оказала магическое влияние на эту жадную и мятежную шайку. Наконец у них появился прекрасный, псевдоэтический повод выступить в роли защитников истинной церкви, «лордов Конгрегации», восстать против своей правительницы – и на это восстание в Англии для них всегда найдутся готовые на все помощники. Более двухсот тысяч фунтов уже принесла в жертву обычно невероятно экономная Елизавета, лишь бы мятежами да войнами отнять Шотландию у католиков Стюартов, даже сейчас, после торжественно заключенного мира, большая часть подданных Марии Стюарт втайне получает жалованье от нее. Мария Стюарт смогла бы одним махом восстановить утраченное равновесие, если бы сама перешла в протестантскую религию, на чем сильно настаивает часть ее советников. Вот только Мария Стюарт из рода Гизов, семьи яростных поборников католической веры, и Мария хоть и не столь ревностна в ней, остается страстно верна вере отцов и предков. Она никогда не поступится своими убеждениями и даже в час крайней опасности в полном соответствии со своей смелой натурой предпочтет избрать вечную