Она взяли такси до квартиры Джилл и начала всех обзванивать. Эрин узнала, что Мишель поступила в экстренное отделение хирургии, а Реми была в стабильном состоянии. Но про меня не было никаких известий. По какой-то причине она не волновалась. Она знала, что мы были близко к бомбе. Но раз раны Реми были не критичными, она подумала, что я должен быть в порядке.
Позвонила ее подруга Эшли.
– Джефф ранен, – сказала она, – Его фотография прямо сейчас висит на главной странице сайта NPR.
Эрин тут же зашла на сайт. Это было обрезанное фото, на котором не было видно ног. Я думаю, что Эрин была шокирована. Ее разум не мог принять мысль, что случилось что-то ужасное. Он в кресле, говорила она себе. Значит с ним все в порядке.
Затем Кортни, подруга Реми, которую она едва знала, позвонила ей.
– Реми в порядке, – сказала ей Эрин. – Она была рядом с бомбой, сейчас она в больнице, но она в порядке. Мишель тоже ранена. Я не слышала о Джеффе, но уверена, что с ним все хорошо.
– С Джеффом не все в порядке, – сказала Кортни, – Он потерял ноги.
Когда ее сестра Гейл позвонила несколькими минутами позже, Эрин рыдала. Она увидела необрезанную версию фотографии.
– Они были там из-за меня, – сказала она, – это моя вина.
– Это не твоя вина.
– Я хотела, чтобы Джефф был там. Я сказала, что это важно для меня. И теперь у него нет ног.
– Это не твоя вина, Эрин. Какой-то террорист сделал это.
– Ты должна отыскать Джеффа, Гейл. Если отыщешь, сразу позвони мне.
Вскоре после этого Большой Ди позвонил и сказал ей, что я в Бостонском медицинском центре. Парень Джилл, Алекс, подвез ее до больницы. Никого не было снаружи. Улицы были пустынны, на них были только копы. Эрин не знала этого, но даже на месте взрыва было тихо. Некоторые тела до сих пор лежали на улице для осмотра, но большую часть последствий взрыва уже убрали… Глава городской полиции, Эд Дэвис, выучил урок на примерах взрывов в Лондоне и Израиле – расчищай быстро. В Израиле здания обычно чинились в течение часа. Это как некое послание террористам: «Вам нас не сломить. Мы сможем жить дальше».
К удивлению Эрин, даже Бостонский медицинский центр был спокоен. Весь квартал был перекрыт; охранник провел ее к зданию на другой стороне улицы. Там находились социальные работники, стол с напитками и список жертв. Кто-то из работников начал говорить Эрин, что случилось со мной. Она сказала им остановиться – хотела дождаться приезда моей семьи.
«Они будут ненавидеть меня, – думала она, – это моя вина».
Вскоре начали называть имена жертв. Если называли имя близкого вам человека, нужно было проследовать в боковую комнату, где доктор объяснял ситуацию.
Ради меня пришло около двадцати человек, в основном семья. Доктор начал говорить им о моем состоянии.
– Он жив.
«Слава