Юрий, несомненно, знал Инструкцию. Знал назубок, каждую буковку, каждую запятуечку. Он и сам мог бы всё это без запинки рассказать. Но сейчас ему отчего-то не хотелось перебивать, а хотелось слушать монотонное бухтение Роланда, чуть подзабытое, в то же время очень близкое, почти родное, представляя себя где-то там, в Берлине, молодым, в полупустой аудитории Академии, в ожидании чуда весны…
– …Кроме того, Ури, прошу учитывать, это ведь трансграничная область, через неё множество путей проходят, среди которых, что вполне ожидаемо, – туева хуча нелегальных. Само собой разумеется, и плотность переходов ощутимо выше обычного. Притом что в отличие от Конфедерации, где железною рукой бравых ребят из Корпуса Маршала, в частности, вашей, сэр, – честь вам, кстати, за это и хвала! – установлено некое подобие порядка, в здешних краях шарахаются все кому не лень! Контрабандисты, авантюристы, садисты, мазохисты, онанисты, преступники-рецидивисты, экстремалы всех мастей, разные сущности непонятные. Да-да! Не удивляйся! Казалось бы, раздолье для вашего брата! Работы невпроворот! Да только ручки коротки! Ты не поверишь, но моё оборудование, случается, по нескольку десятков раз за день фиксирует возникновение либо, если хочешь, исчезновение новых каналов. Не угнаться! Дас ист фантастиш 92! Здесь, в вонюче-дремучей средневековой Тмутаракани?! Холи шит! Уму непостижимо! Звёзды на небе зажигаются! Значит, это кому-то или, быть может, чему-то нужно? В том-то и кроется, сдаётся мне, причина посещения вами, Господин Маршал, старинного своего знакомца, меня то есть. Даже спрашивать не буду, с какой конкретно целью, да ты нипочём и не расскажешь.
Чудо весны сменилось знойным летом, скоро осень. Пора просыпаться!
– Нет, не расскажу, Рол. Меньше знаешь, лучше спишь. Лирики многовато, нельзя ли ближе к телу?
– Я же не просто бла-бла-бла, хочется подоходчивей объяснить.