* * * * *
…Я вернулась из ванной, обмотанная полотенцем, завязанным узелком на плече, и Андрей сказал:
– Тебе очень идёт такой костюм, что-то вроде греческого хитона.
– Мне всё идёт!
– Положим, не всё. Но лучшая твоя одежда – это полное отсутствие таковой.
– Знаешь, – сказала я, усаживаясь по-турецки рядом с Андреем на диван-кровати, – в детстве, я очень мечтала попасть на настоящий бал-маскарад и надеть длинное платье с глубоким вырезом и пышной юбкой…
– А я всегда мечтал залезть под такую юбку! Может, нам взаимоосуществить наши желания?
– Ты просто бесстыжий сексуальный маньяк! Я была бы на том балу таинственной и неприступной графиней. Кто б тебе позволил «под юбку»! А вот тебе очень пошёл бы мушкетёрский плащ.
– Не хочу, – закапризничал Чернов, – в детстве я уже был один раз мушкетёром. Явился на утренник в начальной школе в сапогах со шпорами, со шпагой, в плаще, усы себе нарисовал и думал, что я – лихой д’Артаньян. А все: «Кот в сапогах, Кот в сапогах». Я тогда так сильно разобиделся, что всякое желание посещать костюмированные балы у меня начисто отшибло.
– Это детские комплексы. У меня тоже было в детстве много комплексов. Сначала я казалась себе слишком большой и сильной, этакой бой-бабой, в которую нельзя влюбиться, потому что была выше многих одноклассников и могла поколотить любого. А к старшим классам мальчишки вымахали, и я почувствовала себя маленькой. Очень расстраивало то, что у меня не такие длинные ноги, как у манекенщиц. Глупо, да?
– Дашка, ты сложена, как античная статуя. У тебя просто изумительно соблюдены все пропорции. Так что не кокетничай.
– Льстец ты, Чернов. Комплиментатор. И говоришь ты это всё, солнышко, с единственной целью – опять заставить женщину быть сверху!
– Ты против?
– Ладно, так уж и быть. Но тогда, если имею тебя я, то посуду моешь ты!
– Не торгуйся, малыш, у тебя это никогда не получалась, – сказал Чернов и развязал узел на полотенце, в которое я была замотана.
НЕ ТУ СТРАНУ НАЗВАЛИ ГОНДУРАСОМ
Статья «Кто молчит – тот должен умереть» неожиданно вызвала шквал звонков и писем. Столько откликов на материал я не получала со времён своей знаменитой «Мёртвой петли» – журналистского расследования убийства женщины из маленького провинциального городка. Судьба Нины Арсеньевны тронула десятки читателей, которые выражали своё мнение по поводу нашего здравоохранения и сочувствие трагедии маленького человека, ставшего его жертвой.
(История одной конкретной жизни всегда гораздо больше трогает и волнует обывателя, чем бесстрастные статистические данные, в которых фиксируются тысячи подобных случаев.)
Через несколько дней после выхода номера газеты позвонила и сама Нина Арсеньевна. Сначала она восхищалась моей «феноменальной»