– А после этого иноземка нанялась к вам на работу?
– Да, – не почувствовав подвоха, сказал Кафирис. – Она изуродовала мой дом! Узнаешь теперь, как торговать всякой дрянью и портить чужое имущество, рипенка-литарийка, – погрозил «маляр» Анаис.
– Так обвиняемая знала, что товар с подвохом?
– Конечно! – загнал себя в ловушку Кафирис.
Госпожа Лебериус надолго замолчала. Стало слышно, как где-то за стенами замка, скорее всего на реке, вопят ребятишки, затеявшие веселую игру. Хозяйка постукивала ноготками по подлокотнику кресла и наблюдала за тем, как окружающие проникаются осознанием нелепости обвинений. Ведь всем известна поговорка: «Если умудрился продать тухлую рыбу, не стоит дожидаться, когда ее начнут готовить». Насладившись эффектом, госпожа Лебериус повернулась к писарю и продиктовала:
– Назначить горожанину Кафирису штраф в размере пяти магн за лжесвидетельство. Это первое. Второе: допросить его с необходимым пристрастием и выяснить, у кого он приобрел товар. С мануфактур крадут полуфабрикаты, неумело их зачаровывают и продают по сниженной цене. Подлецов разыскать.
Кафирис делался бледнее с каждым словом приговора. Госпожа Лебериус слегка наклонилась вперед и застыла в этой позе, глядя в упор на горожанина. Тот внезапно захрипел, привалился к стене и ополз на пол. Его жена утробно хрюкнув, зажала рот ладонями и с ужасом воззрилась на хозяйку замка.
Госпожа откинулась на спинку кресла, глубоко вдохнула и медленно выдохнула. «Должно быть, фокус дался ей не так-то легко, – подумала Анаис, – ведь страж обмолвился, что хозяйка нездорова». Девушка воспользовалась тем, что всеобщее внимание направлено на Кафириса, и с интересом разглядывала жену врага. «Эй, умники, – обратилась Анаис к внутренним голосам, – что за магию использовала госпожа Лебериус? Ах, мы все еще не в духе и не желаем разговаривать. Ну и, пожалуйста, не больно-то и хотелось с вами беседовать». Проведи Анаис на свободе чуть больше времени, она непременно услышала бы десятки страшных историй о госпоже Лебериус, но, как говорится, лучше один раз увидеть.
Придя в себя, Кафирис вначале лепетал что-то неразборчивое, а затем выдал истинного продавца.
Хозяйка милостиво кивнула и сказала:
– Итак, первую часть дознания считаю завершенной. Стража, проводите горожанина Кафириса с супругой до дома и получите с них штраф.
Когда истцы покинули зал, госпожа Лебериус продолжила:
– Известно ли тебе, Анаис Кхакай, что в Харанде литарийские проповеди разрешены только в храмах?
– Да, я слышала об этом.
– Почему же ты не покинула дом горожанина Рубиуса, когда он стал проповедовать?
– А кто утверждает, что старик проповедовал? – сделала удивленное лицо Анаис.
– Рубиус, – поманила его пальцем госпожа, – ты снова нарушаешь закон?
– Нет закона кроме Лита, –