Это настолько соответствовало ходу моих мыслей, что, все еще во власти фантазии, я не сразу придала этому значение. Но подоспела классическая мысль, которая известна как «подумай как следует», и реальность вытеснила миф: я похолодела и взглянула еще раз.
И не ошиблась. Позади моего зеркально отраженного плеча колыхалось лицо: кто-то наблюдал за мной из глубины зелени. Но это была не хранительница источника. Отраженное водой лицо было человеческое, мужское. Какой-то мужчина разглядывал меня с кромки скалы высоко над источником.
Первый испуг прошел, и я решила, что не стоит тревожиться. Одинокому страннику в Греции нет нужды бояться воров. Несомненно, это какой-нибудь пастух, заметил иностранку и любопытствует. Если не робкий, вероятно, спустится вниз поговорить.
Я попила еще, потом ополоснула руки. Когда я вытирала их носовым платком, трепещущее лицо все еще было видно в потревоженной воде.
Я повернулась и посмотрела вверх. Никого. Голова исчезла.
Я была заинтригована и немного подождала, наблюдая за вершиной скалы. Голова снова появилась, воровато… настолько воровато, что, несмотря на мой здравый смысл, несмотря на то, что я знала о Греции и греках, мелкая дрожь беспокойства поползла по спине. Это была не просто робость: в том, как голова медленно появлялась из-за скалы, было именно что-то вороватое. И даже более чем вороватое: увидев, что я наблюдаю за ним, человек снова отпрянул.
Оказалось – мужчина, не мальчик-пастух. Грек, конечно: смуглое, загорелое до цвета махагони лицо, коренастый, бандитского вида, с темными глазами и черной шапкой густых и плотных, как овечья шерсть, волос, что у греков считается одним из главных достоинств красивого мужчины.
Я едва успела бросить взгляд на него, как он скрылся. Я продолжала смотреть на то место, где появлялась голова. Потом поднялась на ноги с деланым безразличием, как будто он продолжал наблюдать за мной (хотя едва ли!), подняла сумку и повернулась, чтобы идти. Я не захотела тут оставаться, чтобы за мной шпионил этот сомнительный субъект.
И тут я увидела пастушью хижину.
К ней вела тропка, которую я сначала не заметила: узкая, протоптанная овцами дорожка протянулась через златоцветники к уступу под скалами, где, прижавшись к ней, стояла хижина.
Это была маленькая постройка без окон, такие довольно часто встречаются в Греции в отдаленных местностях. В них живут пастухи, приводящие на каменистые склоны овец и коз. Иногда в них доят овец и там же на месте приготавливают сыр. Случается, в непогоду туда загоняют и самих животных.
Хижина была маленькая, низкая, грубо сложенная из необработанных камней, стыки замазаны глиной. Накрыта она была валежником, сухими ветками кустарника, и была почти незаметна среди камней и кустов, окружавших ее.
Это объясняло появление наблюдателя у источника. Мужчина, конечно, пастух, а его отара,