– Да всё с этим своим возится… ноги ему бинтует, – забирая пакет с продуктами из рук Сани, Маша ослепительно улыбалась ему, всем своим видом показывая, что готова на всё.
– Скажи Лёхе, пусть Аметиста… Митю седлает. Назар поездить хочет.
Петрович наконец отдал Машке все пакты с едой и вытолкнул её из каптёрки.
– Лёха! – неся продукты в закуток их мини кухни, закричала Машка на всю конюшню. – Митю поседлай. Назар поездить хочет.
Алексей быстро закончил возиться с наматыванием бинтов на ноги Бадминтона. Завёл его в денник и вывел в проход конюшни Аметиста. Там, поставив его и закрепив с двух сторон на верёвки, которые крепились к стенам прохода так, что конь стоял посередине этого прохода. Он начал быстро его чистить. Потом сбегал за седлом и уздечкой в амуничник. Затем слазил на чердак, где сушились постиранные вальтрапы, и, выбрав поновее, тот, который разрешал брать Петрович, когда он седлал коня для Назара, положил этот вальтрап на спину коня. Потом сверху седло и всё это притянул подпругой, правда, пока не в полную силу. Дотягивать подпругу нужно было уже на улице, а не в конюшне. На передние ноги Аметисту он надел самые лучшие и единственные на всех лошадей более-менее еще «живые» ногавки, которые использовались лишь на соревнованиях или вот для таких элитных клиентов. Ногавки плотно обхватили низ передних ног коня, защищая их от ударов и повреждений на скаку.
Лёша, стоя рядом с Аметистом, открепил развязки, держащие его посреди прохода, и закинул повод уздечки на его шею, затем снял с морды лошади недоуздок и надел уздечку. Правда, Митя немного повредничал. Он стал вертеть мордой, пытаясь задрать её как можно выше, чтобы Алёша не мог впихнуть ему в сжатые зубы трензель. Но Лёшу такие фортели не пугали. Он знал, что делать, поэтому он уверенно схватил рукой за нос коня и, чуть его сжав, потянул вниз и там уже другой рукой, поднеся к губам Аметиста трензель, заставил его взять железо в рот, а дальше было дело техники. Он надел уздечку на морду коня и застегнул подбородный ремень.
Алексей, не дожидаясь команды Петровича, вывел коня из конюшни и стал его шагать по плацу, идя рядом с ним и придерживая за повод. Через пятнадцать минут из конюшни вышел Назар. По его не очень ровной походке было видно, что они там, в каптёрке, уже накатили и не раз, но обычно это не мешало Назару лихо скакать на коне.
Назар сфокусировал взгляд и увидел, что его Аметиста, на котором он обычно отжигает по скаковому кругу, шагает худая деваха с хвостиком, торчащим из-под кепки.
– Эй, красавица! – Назар махнул рукой Лёхе, – веди конягу сюда!
Алексей вздрогнул на оклик, но поскольку его регулярно принимали за девчонку из-за хвостика волос, висящего сзади из-под кепки, даже не стал возражать на это и вообще при всей этой компании братков, как сказал им Петрович, нужно лучше молчать, а то за базар отвечать придётся…
Лёша