постмодернизма, его трансформации в пост-постмодернизм. А где субъект, там и объект. «Складка» разглаживается, вернее, разрывается. Крупнейшая фигура в современной французской философии, младший коллега Ж. Делёза Ален Бадью в 1997 году издает книгу: Deleuze «La clameur de I Etre». Если перевести буквально, то это: Делёз «Крик о бытии». В русском переводе она вышла как: Делёз «Шум бытия». М., 2004. (Всё это словесные танцы вокруг «Зова бытия» М. Хайдеггера; Может так бы и назвать?). Философия Ж. Делёза рассматривается в ней как посвящённая Единому(?). И это та философия, в основу которой вместо тождества (единства) впервые в истории человеческого духа было положено – принципиальный подрыв классического мышления – различие и повторение. Тем не менее, провозглашение возврата к бытию главная идея новой трактовки философии. Сам А. Бадью отнюдь не ограничивается интерпретацией Ж. Делёза. Он воскрешает основной вопрос философии для собственного решения. «Что означает «мыслить»? Нам известно, что во все времена это был центральный вопрос философии. Нам известно также, что речь идет о нахождении ответа на другой вопрос: что такое Бытие? И, наконец, нам известно, начиная с Парменида, что, какова бы ни была концептуальная разработка этой связки или ответ на вопрос о Бытии, мы необходимо придем к возможным вариантам одного высказывания: «мыслить и быть – не одно ли и то же?»
[67] Параллельно, дуплетом выходит книга другого континентального авторитета Ж.-Л. Нанси: «БЫТИЕ Единичное Множественное». Минск, 2004, текст которой «не скрывает амбиции переделать всю «первую философию» (реклама на обложке). И, наконец, открытый нигилист и прагматик, ниспровергавший не только природу, но и вдребезги разбивший её зеркало, Р. Рорти задаётся вопросом, что такое основной вопрос философии, формулируя его крайне фундаменталистски: «Это вопрос, к которому мы всегда будем возвращаться, вопрос, на который мы уже ответили, прежде чем ответить на другие вопросы».
[68]
Пожалуй, достаточно. Зрелище позитивистов, деконструктивистов и постмодернистов, ползущих на коленях в Каноссу метафизики, не для слабонервных – скорее для Богов. Но вот озадачивающий парадокс: ползут они вовсе не с покаянным видом, не как консерваторы, а как новые новаторы, с гордо поднятыми головами, наконец-то правильно (апелляция к истине обычно сохраняется у самых неистовых её гонителей) интерпретирующие суть и развитие философии не просто в ХХ веке, но ab ovo. Поистине не успеваем менять кожу. Себе и миру. Какой-то интеллектуальный калейдоскоп, разрушающий любой смысл. Да сам-то автор, может заметить прогрессивный философ, sic et non умудрился продемонстрировать по крайней мере четыре отношения к основному вопросу философии: то над ним иронизировал, то оправдывал, потом, солидаризуясь с постмодернизмом, отверг, а теперь хочет показать, что приверженец последней моды. Ответим: так упрекать нас могут люди «не слезшие с дерева», чья мысль монистична, логоцентрична, ограничена движением по дедукции-индукции. Мы же философствуем
