У нас ружей не было, из всего стреляющего, был арбалет и тот в рюкзаке йога. Я выскочил из палатки, все наши уже собрались перед двумя свежими трупами, вокруг гарцевали на горячих лошадях арабы из ближайшего посёлка. На земле лежали две Умы, что-то трансформеры повторяться стали. Наша пропажа сидела в стороне и наблюдала издалека за взбудораженной толпой. Для арабов она была невидима. Меня всегда поражал имидж Умы, она в любом положении выглядела так, как будто её это не касалось. Арабы приблизились ко мне, по их словам, я понял, что шайтанкыз убила несколько человек в поселении, выпив их кровь, они устроили охоту на ведьму и убили пять шайтанкыз. – Значит в посёлке ещё три трансформера, – подумал я. Кто-то из арабов заметил преображение трупов, рядом с которыми появилось несколько Ум. Ружейные и винтовочные выстрелы не привели к результату, заряды ушли в землю, не причинив вреда никому. Умы улыбались и старались приблизиться к всадникам, лошади фыркали и пятились прочь. Наконец воинственная толпа не выдержала психической атаки мёртвых ведьм. У настоящей Умы хватило ума, не преследовать напуганных до безумия людей. Посёлок арабов собрался в считанные секунды, и вскоре мы могли узреть, только столбы пыли на фоне красного вечернего песка пустыни. В этот день, как никогда, был кровавый закат. Казалось, солнце, завершает начатое ведьмой, размазав людскую кровь по всему небу. В этот день мы так и не смогли связаться с базой. Ума не спешила завязывать с отчётом, наблюдая за изменением трупов. Ближе к ночи ложные ведьмы превратились в бесформенную желтоватую массу, а потом резко пропали, само ликвидировались или их обратно затянуло в свой мир, никто не знал. Только утром проводник сказал, что вход в параллельный мир чужих запечатан с их стороны, а с нашей, горбун оставил метки, понятные только ему. Эта новость дала возможность спокойно делать работу, не беспокоясь за вторжения, и дала пищу для раздумий иномирянам. Проводник сомневался, что смерти чужих успокоят агрессивность этих созданий. Столько лет бесконтрольного господства в чужом мире, где Земля воспринималась ими как без лимитный пищевой придаток, оставили свой след в сознании хищников и им тяжело будет смириться, что пища убивает хозяев. – Это всего лишь передышка – говорил нам Проводник, не давая успокаиваться. Всё осталось, как прежде: и караулы, и тайная сигнализация, Проводник ежедневно проверял свои метки на предполагаемых входах в чужие миры. Наконец, мобильная связь успокоилась от помех, прилетел вертолёт и забрал Проводника на базу. – Ещё минус один, – подумал я. Нашими исследованиями в зоне Лавры преподобного Саввы Освященного продолжила командовать Ума. Она по утрам раздавала наряды, забравшись на бочонок из – под маслины, и как кукла из труппы театра Карабаса-Барабаса, размахивала руками и тонким детским голосом раздавала приказы этим солидным дядькам и тёткам, больше похожим на бандитов, чем на учёных археологов. Нас осталось семеро, местных нанимать было запрещено, во избежание утечки
