подобранный тренажёр, для проведения этих учений, принесло эту. Никто не знает, что ей было нужно. Уме показалось это не правильным, и в действии солдат не хватает рока и немного Баха. Блин! Вы, когда последний раз видели ёлочные гирлянды? Горбун говорил, что солдаты, повисшие на спасательных тросах между двумя самыми высокими многоэтажками города, больше всего, напоминали Проводнику эти украшения детского праздника; солдаты, вместе со спасателями, пытавшимися их опустить, провисели до самого утра, пока не прилетел вертолёт и Ума не покинула город. И этой каракатице всё сходит с рук. Руководитель закрытого проекта, в котором находится подразделение Умы, даже объяснять ничего не стал: – У вас свои учения, а у нас свои! А то, что она своей музыкой вычеркнула два подготовленных подразделения с пятилетним сроком тренировок, это не в счёт! Бедные комиссованные военнослужащие, в своих квартирах, даже боялись в туалет пройти без страховки, держатся за стеночку, и не дай бог, в этот момент, кто-то нажмёт кнопку дверного звонка! Меня всегда удивлял этот тандем, я так до конца и не смог понять, какую роль выполнял заклинатель, но что они вдвоём выполняли такие вещи, которые нормальным людям и в голову прийти не могут! Бедуины называли Уму – Шайтанкыз, было у них какое-то божество из тёмного мира. Вокруг монастырей было много стихийно вырастающих арабских поселений, они не были стабильны, их строение, скорее напоминало лагерь скифов, только вместо кибиток, арабы пользовались, преимущественно армейскими палатками. Рядом с каждой палаткой курился дым, а на каменных полукруглых печах всегда стоял чайник, даже тогда, когда женщины пекли пресные арабские лепёшки, прямо на стенах этой печи. При первом взгляде на это самобытное творчество, сразу перед глазами встаёт печка из русских сказок, плюющаяся горелыми пирожками: – Итак сойдёт! У этих арабов всё непривычно, всё временно, как жизнь, и всё, что создал Аллах. Мы иногда покупали сыр в этих передвижных селениях. Арабы тоже жили по какому-то маршруту: сегодня – под боком у лагеря, а утром, вместо села – голое место. Торговали сыром мужчины, они же и угощали чаем. Какая торговля без чая? – Муса, а как было раньше, когда не было чая? – Как это не было? Чай был всегда. Аллах создал чай, а потом людей, чтобы его пили. И ему не докажешь, что чай завезли из Китая. У него на все жизненные вопросы был свой готовый ответ. Чай – это спутник каждого истинного мусульманина. Подошёл Проводник, одетый в арабский бурнус, скрывающий его горб. Он зацепился за конец нашего разговора с торговцем сыром: – Муса! Чай к нам привезли из Китая. Араб плохо знал английский, Проводника он называл, при дословном переводе с арабского, человек-копыто. Вывести араба из себя было очень тяжело, он тут же спрашивал: – Человек-копыто, это тебе шайтанкыз сказала? На следующий день, по указанию горбатого, мы перенесли лагерь поближе к реке Иордан, и началась обыкновенная работа археологов, у цыганок нашлось даже пара аквалангов, необходимых для взятия проб в реке. Целых два дня мы работали, Вагиф
