– Кэти, почему ты не спишь?
Я резко обернулась. Пол сидел, удобно устроившись в своем любимом кресле, и курил в темноте. Я едва разглядела, что он в том самом красном халате, который мы подарили ему на Рождество. Меня захлестнула волна облегчения оттого, что он жив и здоров, а не лежит на столе в морге. Черные мысли. Папа, папа, я почти не помню, как ты выглядел, какой у тебя был голос, и даже твой особенный запах я почти забыла.
– Что-то случилось, Кэтрин?
Случилось? Почему ночью, наедине он называет меня Кэтрин, а днем только Кэти? Да все не так! Грингленнские и виргинские газеты, на которые я подписалась и которые мне доставляли в балетную школу, пестрели сообщениями о том, что миссис Бартоломью Уинслоу собирается обзаводиться вторым «зимним» домом в Грингленне. Делается капитальный ремонт дома ее мужа, и он будет как новый. Все лучшее – моей матери! По какой-то непостижимой причине я, как фурия, накинулась на Пола.
– Ты давно дома? – резко спросила я. – Я была наверху и так разволновалась за тебя, что не могла заснуть! А ты все это время был здесь! Тебя не было к ужину, ты и вчера не ужинал, вчера ты собирался сводить меня в кино и забыл об этом! Почему ты позволяешь своим пациентам распоряжаться всем своим временем и ничего не оставляешь на собственную жизнь?
Он долго не отвечал. Но едва я открыла рот, чтобы сказать что-то еще, он мягко произнес:
– Ты действительно чем-то огорчена. Наверное, единственное, что я могу сказать в свое оправдание: я врач, а время врача никогда ему не принадлежит. Мне стыдно, что я забыл про кино. Приношу свои извинения, что не позвонил и не предупредил о том, что у меня срочный вызов и я не могу приехать.
– Забыл? Как ты мог забыть? Вчера ты забыл принести то, что я просила купить, а я все ждала тебя, надеясь, что ты все-таки придешь и принесешь шампунь, который был мне нужен, но ты так и не пришел!
– Еще раз приношу извинения. Иногда я думаю о чем-то, кроме кино и необходимой тебе косметики.
– Это ты язвишь?
– Я стараюсь сдерживаться. Было бы очень мило, если бы и ты постаралась.
– Я не сумасшедшая! – завопила я.
Он был так похож на маму, всегда такой сдержанный и уравновешенный! Ему просто было все равно. Поэтому он мог так спокойно сидеть и смотреть. Его не волновало, если он давал обещания и не выполнял их, и ее тоже! Я бросилась на него с кулаками, но он схватил меня за руки и посмотрел на меня с неподдельным удивлением.
– Неужели ты можешь меня ударить, Кэтрин? Неужели для тебя так важно не пропустить кино и ты даже не можешь понять, как я мог забыть? Ну скажи, что тебе стыдно, что ты на меня накричала, ведь я сожалею, что я тебя огорчил.
То,